— Не спится? ― Матвей открыл глаза.
— Да. Привыкла в это время кормить богатырей.
Мой муж рассмеялся.
— Если хочешь, можешь покормить меня.
Я спрыгнула с кровати.
— Сейчас, сбегаю на кухню.
— Стой! ― Матвей схватил меня за руку и потянул обратно. ― Мне нужна пища другого плана.
— Ненасытный. Если ты опять займёшься со мной любовью, я завтра не смогу ходить. А у тебя появится мозоль на причинном месте.
Громкий смех разорвал тишину волшебной ночи.
— Идём. Возможно, на воздухе ты станешь более сговорчивой.
Мы вышли из хижины, куда мой муж иногда уводил меня от слишком заботливых родственников. Сегодня крошечный реактивный самолёт моего отца покинул Бора-Бора и взял курс сначала на Токио, а потом на Москву, а я почувствовала себя несчастной и одинокой, словно кто-то забрал кусок моей жизни, часть меня. Вернувшись в пустой дом, чуть не разрыдалась. Повсюду валялись игрушки моих сыновей, в холодильнике осталась недоеденная каша, а на сушилке бабушка аккуратно развесила их выстиранные костюмчики. Три маленьких мужчины, три полные копии своего отца, покинули меня, наполняя сердце невыносимой тоской. Матвей почувствовал моё настроение.
— Ян! А давай переберёмся в хижину на сваях?
— 007?
— Выбирай любую.
— Две недели поплещемся в лагуне, покатаемся на яхте, позагораем. А, если надумаешь, можно к Лёве слетать или к Змею.
Я кивнула и быстро собрала вещи.
— Там решим.
На небе ярко светила Луна, огромная, жёлтая, подёрнутая лёгкой дымкой. Звёзды собрались в чёткие созвездия. Матвей любил их рассматривать, знал названия и красивые легенды о каждом.
— Ты помнишь, как мы в первый раз занимались любовью на песчаном пляже?
— Помню. Только это был не пляж вовсе, а полоска необитаемого острова. И ты, как всегда, сопротивлялся.
— А ты была настойчивой.
— Но ведь кому-то из нас нужно было принимать решения, правильные решения? Пришлось взять всю ответственность на себя.
Мы пересекли границы бунгало и сели у кромки океана.
— Вода сейчас тёплая. Искупаемся?
Я кивнула. Муж взял меня на руки, а я, обхватив его талию ногами, крепко прижалась к мускулистой груди.
— Ты стала такой лёгкой, как пушинка. С завтрашнего утра начну усиленно тебя откармливать.
— Мне бы выспаться. До обеда не буди.
Матвей усмехнулся.
— Это ты с ним договаривайся. Не знаю, вытерпит ли он до обеда.
Тот, с кем я должна была договариваться, упёрся мне в ягодицы, давая понять, что пора от разговоров переходить к делу. Я опустила руку, и провела пальцами от основания до головки.
