Балтийские водолазы достали с «Магдебурга» сигнальные книги, шифры и другие секретные документы, которые позволили русским и союзникам в течение всей войны расшифровывать радиопереговоры противника. Немецкое морское командование было убеждено, что у них под носом действует опытный шпион, искали его, требовали от своих агентов в России во что бы то ни стало найти этого человека, но не догадались сменить коды и шифры…
С первых дней войны отвагу и геройство проявил эскадренный миноносец «Новик», о его экипаже на «Императоре Павле I» говорили с уважением: «Новик» ищет врага, находит и вступает в бой. Флот под руководством Эссена умело использовал активные минные постановки, выполнял набеговые операции; словом, корабли в гавани не отстаивались, они воевали.
Столичные газеты взахлеб воспевали крупные победы русских войск. Но в стране нарастало недовольство войной, политикой царского самодержавия. Об этом все чаще рассказывали запасники, пришедшие на корабли.
— Вот она, правда-то, — говорил Павел Дыбенко матросам.
Узнали на линкоре и о разгроме 2-й армии генерала Самсонова в Восточной Пруссии. Кто-то из матросов побывал в Гельсингфорсе, вернулся с этой печальной новостью.
…Минула первая военная зима. 7 мая 1915 года внезапно умер Н. О. Эссен. Командующим стал вице-адмирал В. К. Канин, который, как предшественник, умело использовал боевые корабли, благодаря чему германский флот, не выполнив ни одной из поставленных задач, нес большие потери…
Много новичков появилось и на «Императоре Павле I». Вернулся и Василий Марусев. А до него Николай Ховрин. Вася говорил товарищам, что теперь он меченый. Снял тельняшку, показал ярко-красные рубцы на спине.
— Высекли по приказу командира дисциплинарного батальона, — сказал и сердито добавил: — Если будете сидеть сложа руки, и вас скоро пороть станут!
— Сложа руки не сидим, кое-что делаем, — ответил Дыбенко. — Надо действовать.
На следующий день в котельной собралась небольшая группа большевиков. Под подволоком еле-еле светила электрическая лампочка, Моряки, одетые в рабочее платье, походили на близнецов-братьев. Высказывались многие. Григорий Светличный — унтер-офицер 2-й статьи, спокойный, немногословный, рекомендовал немедленно установить связь с Кронштадтом. С ним согласились матрос 1-й статьи Василий Алпатов, старший гальванер Григорий Чайков и комендор Иван Чистяков.
Совещались недолго. Решили установить контакт с руководителями Главного судового коллектива РСДРП в Кронштадте Иваном Сладковым и Тимофеем Ульянцевым, а если представится возможность, то и с Петербургским комитетом большевиков. Повезло подпольщикам, в Кронштадт уходил броненосец. Опасались, что «бдительный». Небольсин не пустит никого на берег. Но все обошлось благополучно. От механика Дыбенко получил требования на электродетали.
