– Груша!!!
Меня встряхнули, отлупили по щекам, но я все равно никак не могла прийти в себя. Угрызения совести топили, лишая тело чувствительности. Ведь сильнее причинить мне боль, кроме меня самой, никто не мог.
Я убийца!
И даже не могу попросить прощения у того, кого уничтожила.
– Груша, посмотри на меня. Приказываю тебе, посмотри на меня.
Альдамир. Это он. Требует, приказывает, зовет. Разве могу я ослушаться? Нет. Связь не дает, заставляет открыть глаза.
Разве я их закрывала? Оказывается, да.
Принц рядом. Близко-близко, его дыхание остужает горящую кожу.
– Помоги, мне больно, – шепчу в приоткрытый рот. – Вот тут болит, сердце болит.
– Прости.
Голос близнеца звучит глухо как никогда.
– Я виноват, не сумел удержать контроль. Слишком много выпил.
– Контроль? – Почти не слышу, о чем он говорит. Совесть кричит громче, заглушая звуки.
– Ты не должна была ощутить это. Я забрал, должен был переработать, но не успел. Твои и мои чувства смешались и вырвались. Вместо тонкого ручейка получилась бурная река. Ты не готова. Прости, я хотел помочь, но не смог. Сделал только хуже.
Альдамир с шумом выдохнул.
– И теперь не получается забрать обратно. Я не знаю, как помочь. Как уменьшить боль.
Внезапно перед глазами предстало еще одно лицо. Знакомое. Красивое, с тонкими чертами, взволнованными темными глазами.
Дайана.
Гаргулья открывала рот, пытаясь что-то донести, но я не понимала. Но принц понял. Подхватил мое не сопротивлявшееся тело и понес.
Шли долго, или это только показалось. Но вот меня сгрузили на кровати в нашей комнате. Альдамир отцепил сведенные пальцы от рубахи и, бросив тоскливый взгляд, вышел. Дайана уселась рядом, а потом взяла меня за руку. Кожу вдруг закололо, и я впервые услышала голос гаргульи.
– Здравствуй, Груша.
Признаюсь, опешила. Даже сквозь терзавшие меня эмоции понимала, что сейчас случилось нечто неординарное. Немая Дайана вдруг заговорила.
Может, я схожу с ума?!
– Нет, ты по-прежнему в своем уме. Позже я тебе все расскажу, сейчас же позволь мне тебе помочь.
Времени на раздумья не оставалось, перед глазами вновь появилось обожженное лицо ду Врана. Я судорожно вздохнула и, с трудом выталкивая слова, пробормотала:
– Помоги, прошу.
Гаргулья кивнула, а я вдруг перестала видеть. Провалилась в пустоту, где не было страшного образа. В голове стало тихо, мысли и эмоции ушли.
Какое блаженство!
– Помнишь, ты спрашивала, почему я не могу говорить? – спросила Дайана.
Я аж вздрогнула от неожиданности, настолько сильно растворилась в долгожданном покое.
