Через некоторое время моя паника начала потихоньку спадать, и я решилась с ним заговорить»
(Наташа Кампуш)
Уже уходя, Вольфганг начал выкручивать лампочку. Девочка вновь начала плакать и умолять его не делать этого, но он ничего не мог сделать, этого требовали «заказчики».
***
Дверь захлопнулась с тем же пугающим глухим звуком. Так продолжалось день за днем. Вольфганг спускался в бункер утром и вечером. Он приносил еду Наташе, чинил розетки, устанавливал лампочки, принес тумбу, стеллаж, школьные принадлежности из рюкзака Наташи, журналы и комиксы. Однажды девочка попросила Вольфганга компьютер, и на следующий же день Вольфганг принес тяжелый компьютер для игр. Приклопиль тоже любил играть в простенькие стратегии, поэтому отныне они коротали вечера за компьютерными играми. В такие часы они казались обычной семьей. Наташа была так счастлива, когда удавалось победить Похитителя хотя бы в игре, что Приклопиль частенько поддавался. Важно ведь не кто победит, а кто от этой победы счастлив.
Девочка замечала, что по выходным Вольфганг начинал вести себя как-то иначе. Он заметно нервничал, легко раздражался и никогда не задерживался в бункере дольше, чем на пять минут, а иногда и вовсе не появлялся весь день. Тогда Наташе приходилось съедать сэкономленные и отложенные заранее съестные припасы и сдерживать то и дело подступающую панику. Похититель мог попасть под машину, сломать ногу, его могли арестовать, в конце концов… Что тогда будет с ней?
По будням же Вольфганг обычно проводил вечера с Наташей. Они играли, читали книги и разговаривали.
Когда Вольфганг принес девочке школьные принадлежности, Наташа была счастлива. Первым делом она вырвала лист бумаги и начала писать письмо родителям. Приклопиль оставил ее наедине с собой, и девочка еще полночи придумывала текст послания родителям. Она хотела зашифровать в нем свое местоположение, рассказать, что с ней все хорошо, успокоить и попросить о помощи… Вольфганг пообещал отправить его, но на следующий день он появился с перебинтованной рукой. Оказалось, что «заказчики» чуть не убили его, когда узнали о письме, и отправить его не удалось. Наташа поверила, у него ведь правда рука была перебинтована.
«Бывали дни, когда тревога о родителях занимала меня больше, чем собственный страх. Я часами размышляла о том, каким образом подать им весточку, что я, по меньшей мере, жива. Чтобы они не теряли надежду. Чтобы они не прекращали меня искать. Первое время в застенке каждый день, каждый час я ждала, что вот-вот распахнется дверь, и меня спасут»
