Тот и ухом не повел:
– Какой иконы?
– Да ладно. Вся Казань знает, а ты впервые слышишь?
– Ну, баяли люди… Чудотворная икона-то? Которую в войну схитили?
– Да.
– Вот нехристь… – лениво произнес Оберюхтин и налил себе еще.
– Иона, ты меня знаешь… – начал Лыков.
– Ну?
– Мне приказали найти образ. И если он еще цел, я его найду. Кто мне поможет, тому будет послабление. Кто помешает – пусть не обижается. Ты себя где видишь?
– Нигде, Алексей Николаич, – ответил бандит. – Я тут не при делах. Бежал с каторги, правда ваша. Осел в Казани, потихоньку промышляю кистенем. Пить-есть нужно, вот и приходится хищничать. За это буду ответ держать. А про икону ничего не ведаю.
– Как с Шиллингом оказался в одной хате? Знал его раньше?
– Васька при нашей хевре подводчиком служит.
– Его же посадили три месяца назад. И что, с тех пор вы без разведки грабите?
– Из арестного дома, ваше высокоблагородие, все, кто хочет, на ночь домой отлучаются. Надо только смотрителю рублевину дать. Вот и Васька уходил, когда требовалось. Подведет нас к магазину или богатому дому, все разнюхает. Потом в Плетени, на нары, как ни в чем не бывало. А мы делопроизводством занимаемся. Полезный человек, хоть и дрянь.
– Ну допустим, – задумчиво продолжил сыщик. Он не поверил опытному уголовному, много раз уже бывшему под следствием. – А что у тебя за хевра?
– Обижаете, ваше высокоблагородие, – нахмурился бандит. – Иона Оберюхтин язычником[22] никогда не был. И сейчас не будет.
– Есть банда в городе, которую мы никак не можем поймать, – вмешался околоточный надзиратель. – Их десять или двенадцать человек. С весны громят все подряд. Половина из них – беглые каторжники, но есть и обычные блатные. Где-то на окраине у них притон, отыскать пытались – не получается. Хитрые!
– Откуда они свалились на ваши головы? – спросил Лыков.
– Черт их знает. Но пришлые. Были у нас два «ивана», держали деловых в кулаке. Так их порезанными нашли. Эти и порезали, кому же еще? Теперь правят в Казани, всех запугали. Приятель ваш, как пить дать, из банды обратников[23]. То-то полицмейстер будет доволен.
– А когда явились обратники?
– В марте был первый грабеж. Я тогда еще в полиции не служил, подробностей не знаю. Потом началось: вооруженное нападение на лавку Журавлева, кража из кладовых дома Крупенникова, разбой в доме Юшкова, вооруженная кража из кладовых наследников Архиереева… И все на большие суммы, на тысячи.
– Что о шайке удалось узнать?
Делекторский вздохнул:
