— Расслабьтесь, Верочка Львовна, дышите спокойно, думайте о приятном.
Нагнетая воздух резиновой грушей, я выслушивала тоны в старенький фонендоскоп.
— Сто тридцать на восемьдесят. Вполне годится. С таким давлением можно если не в космос, то в санаторий какой…
Как вдове бывшего директора завода и крупного партийного работника старушке полагались бесплатные путёвки, но она их попросту игнорировала. А зря. Львица даже представить себе не могла, что двадцать один день вместе с ней будет отдыхать весь огромный коллектив нашей районной поликлиники.
— На восемьдесят, говоришь? — Пенсионерка принялась обмахиваться кокетливым веером. — Что-то многовато. Тебе не кажется? Выпиши-ка мне анализы на завтра. Кровь, моча и всё такое!
Я скрипнула зубами.
— Но, Верочка Львовна! Вы же всё сдавали неделю назад. Для вашего возраста у вас прекрасные показатели.
— Ты так считаешь? — Она застегнула перламутровую пуговку на рукаве и обидчиво поджала губки.
— А хотите, я вас послушаю, ну… сердце, лёгкие?
Старушка ожила и кинулась за ширму раздеваться.
Телефон в кармане брюк, поставленный на вибро, просто разрывался. Отойдя к раковине, я тихонько вытащила его и посмотрела на экран. Сын. Наверное, опять не нашёл, чем перекусить, а пожарить картошку или яичницу ума не хватило. Подсчитав, что двухсот рублей, которые лежали в моём кошельке, вполне хватит на хлеб, пачку недорогих сосисок и пакет молока, я нажала «отбой». Подождёт. В конце концов, мать не на гулянке.
— Милочка! Я долго буду ждать, или ты заморозить меня решила?
— Уже бегу, Верочка Львовна.
Выписав витамины и шаркнув ножкой, я проводила беспокойную пациентку и осталась одна. Идти домой сил уже не было. Если бы не Ромка, переночевала бы тут, в своём кабинете, на обтянутой клеёнкой кушетке. Телефон опять сотряс карман.
— Да, сынок! Я скоро буду дома. Пожарь яичницу и садись за уроки.
— С вами говорит не сынок. Моя фамилия Блинов. Боюсь, у вашего сына крупные неприятности. Так что немедленно подъезжайте…
Хриплый баритон продиктовал адрес, и я машинально записала его в блокнот. Перед глазами всё плыло. Что с Ромкой? Жив ли? Я постоянно набирала номер сына, но трубку никто не брал. Возле металлического забора стояли такси. Прыгнув в первую машину, я протянула блокнот. Язык не слушался. Водитель изучил адрес.
— Двести рублей.
— Да, только быстрее, пожалуйста.
Ещё издали я увидела, что на противоположной стороне в неестественно выдвинутых на встречку позах стояли две машины. Гоночный «Феррари» своего мужа я узнала сразу, а вот название огромного чёрного танка с содранным боком оставалось загадкой. Я не разбиралась в иномарках, хотя шесть лет прожила с первоклассным водителем. Рядом с авто стоял мой Ромка, живой и невредимый, а над ним возвышался огромный бритоголовый детина в строгом костюме. Маленький негодяй! Опять взял машину отца! Злость на сына плавно перешла на мужчину. Подумаешь, тачку поцарапал! Мог бы это сразу сказать, а не пугать по телефону.
