Как-то вечером, в начале своего первого семестра в университете Конни вышла из здания философского факультета после вечерних занятий и наткнулась на маленького щенка. Он сидел, забившись под куст рододендрона, но выскочил и побежал вслед за Конни, когда та пошла прочь через двор университета. Она прогоняла его, отталкивая ногой, но щенок увертывался и ковылял за ней. Остановившись у двери библиотеки, Конни снова попыталась отделаться от собаки, указав ей пальцем назад, на здание философского факультета. Щенок только вилял хвостом, высунув язык. Посередине двора Конни опять остановилась, приказывая ему искать своего хозяина. Вместо этого щенок добрался до общежития и по-хозяйски вошел за ней в дверь.
Первое время она расклеивала объявления «Найдена собака». Никто не отозвался. Тогда она написала новые: «Отдам щенка в хорошие руки», но Лиз ей не дала их развесить. «Как ты не понимаешь, он выбрал тебя!» — настаивала она, и Конни улыбалась ее сентиментальности. Лиз изучала средневековую латынь и была из тех девушек, кто тайно вздыхает о рыцарях, побеждающих драконов, о красивых нарядах и изысканных ухаживаниях.
Конни понимала Лиз, потому как и сама была сентиментальной, хотя иногда прятала эмоции под маской иронии и цинизма. И незаметно для себя Конни постепенно перестала искать, кому бы отдать щенка. Кстати, она так и не заметила, что с приходом Арло в ее жизнь ночные кошмары прекратились.
И теперь, подняв голову от плиты, Конни увидела на холодильнике записку, написанную аккуратным почерком Лиз: «В 6 вечера звонила Грейс. Просила перезвонить, как только сможешь. Даже очень поздно».
— Посмотри-ка, Арло, — сказала Конни, кивнув на бумажку, — звонила твоя настоящая хозяйка.
Пес склонил голову набок.
— Ах, ну как же я могла такое сказать? — напустилась она на себя, наклоняясь почесать ему морду. — Ну конечно, нет. Это звонила моя мама.
Конни посмотрела на часы — двадцать минут второго. В Нью-Мексико двадцать минут двенадцатого. Она радостно улыбнулась: мама помнила, что у нее сегодня экзамен. Конечно, пришлось несколько раз кратко напомнить об этом в письмах, в остальном очень сдержанных, и оставить пару сообщений на автоответчике. Но все сработало.
Конни налила кипятка в щербатую кружку, кинула туда пакетик мятного чая и пошла в кабинет. Там зажгла свет, дернув шнурок приобретенного на распродаже торшера, ситцевым чудовищем изогнувшегося над креслом.
Комната, одновременно и строгая, и уютная, очень подходила двум трудолюбивым аспиранткам. В одной из стен располагался камин, вокруг него — дубовые книжные стеллажи, заваленные беллетристикой и учебниками. Рядом с камином раскорячился продавленный футон — Лиз спала на нем, еще когда училась в колледже, — а перед ним стояла скамеечка для ног.
