— А откуда ты знаешь, как он будет двигаться?
— Сейчас попробую объяснить. Все предыдущие кандидаты стали покорителями игорных вершин, а надо поддаться игре. Падать или подниматься, неважно, лишь бы в унисон генератору сценариев, улавливаешь? Это знаю не один я, знает это и мой соперник по пари. Мы с ним вместе когда-то сотворили эту тезу и он хоть примерно, но все же представляет, как она реализована в «Люксоре», иначе не поставил бы сейчас в Клубе сразу сто ставок. На сто миллиардов ему плевать, на сто миллионов тем более, он хочет получить удовлетворение от реализации лучшей альтернативной концепции своего детища — Арканны.
— Но почему ты сам или он сам раньше не реализовали эту концепцию, раз она так хорошо Вам известна?
— Рылом не вышли, здесь нужен истинный, искренний лох, реализация такой концепции есть Предназначение Лохов, но только один, первый среди равных, станет как Меч Предназначения для новой Арканны. И сколь обыденным или банальным не будет этот спуск с горы, прошедший его займет первое место в Летописях Героев и не превзойдет его уже никто и никогда!
Из беседы Отто Дьюри с племянником.
— Мой дядя согласился и разрешил мне просить твоей руки, ты выйдешь за меня?
— А если бы дядя не согласился?
— Я бы все равно попросил тебя стать моей женой!
— Если я скажу «да», как ты узнаешь, что это не по расчету?
— Мне кажется, ты не такая!
— А я могу подумать?
— Нет!
— Тогда я согласна, дорогой…
— А ты не поможешь своему будущему мужу в одном деликатном семейном деле со ставками?
За столиком кафе Клуба «Пари на миллиард».
3548. Несс Лох I.
Количество принятых ставок 1000:1 500.
(ставка фиксированная, один миллион евро)
Игрок Несс Лох I в книге рекордов Клуба на первом месте.
Статистика клуба «Пари на миллиард».
Глава восемнадцатая. ЕДИНОРОГ И ЕГО ВСАДНИК
Единорог оказался светлым, а всадник уж точно не Нея. Потому что эльф, точнее, темный эльф, дроу. Интересно, что светлые расы разъезжают здесь на темных единорогах, а темные, наоборот, на светлых. Но этот заносчивый тип мне не понравился сразу. Я имею в виду не единорога, хотя последний меня игнорировал полностью, наверное, из-за родства с противоположностью, — и это объяснимо.
А вот напыщенность Эалиреля — так выговаривалось его имя в наиболее краткой интерпретации, меня откровенно забавляла — и то, как он морщился, выговаривая слова необременительной для нас обоих беседы, и отказ присесть на удобно поваленный ствол дерева со сверхзабавным для меня объяснением — оно еще живое, в общем, так и подмывало выкинуть какую-нибудь шутейную штуку в его адрес. Но, памятуя о судьбе не угодивших мне нибелунгов, решил с шутками пока повременить.
