— Что вы имеете в виду?
— Иоганн, суд отдал вас под опеку. И я — ваш опекун.
Иоганн Смит ответил не сразу.
— Заговор. От вас, Джейк, я не ожидал такого.
— Иоганн!
— Вы намереваетесь все время держать меня взаперти? Если нет, то сколько я должен вам заплатить, чтобы меня выпустили? Судья тоже в заговоре? И Хедрик?
Саломон сдержался.
— Пожалуйста, Иоганн, дайте мне сказать. Я сделаю вид, что не слышал того, что вы сейчас наговорили… У меня есть постановление суда и протокол заседаний, вы можете с ними ознакомиться. Я сделал так, что судья сам дал их мне. А теперь послушайте…
— Я слушаю. Как я могу не слушать? Я же пленник.
— Иоганн, постановление об опеке отменят, как только вы сможете сами, лично, появиться в суде и убедить судью Мак-Кемпбелла, — а он честный человек, вы знаете, — что вы в здравом уме. Мне пришлось побороться за то, чтобы стать вашим опекуном, поскольку не я был истцом.
— А кто же начал дело?
— Иоганна Дарлингтон Севард и другие ваши внучки.
— Понятно, — медленно проговорил Иоганн. — Джейк, я должен перед вами извиниться.
— За что? Как вы можете оскорбить кого-то словом или действием, когда юридически вы non compos mentis [2]?
— Фу ты! Ни за понюшку табаку. Да, нож в самое сердце. Дорогая, милая Иоганна, тебя бы следовало утопить при рождении. Ее мать, моя дочь Эвелин, то и дело усаживала ее мне на колени и напоминала, что мы тезки. Это отродье нарочно писала мне на брюки, только так и выражалась ее привязанность. Значит Джун, Мария и Элинор стакнулись с Иоганной. Неудивительно…
— Иоганн, им почти удалось добиться своего. Мне пришлось крутиться, словно черту перед крестным знамением, чтобы ваше дело было передано судье Мак-Кемпбеллу. И даже когда это удалось, суд чуть было не передал опекунство миссис Севард. Только то, что я был вашим поверенным пятнадцать лет кряду, заставило их решить дело в мою пользу. Это и еще одно…
— Что?
— Их глупость. Если бы они сразу стали добиваться опекунства, они могли бы преуспеть. Но вместо этого они сперва попытались объявить вас юридически мертвым.
— Отлично! Джейк, как вы думаете… позже… смогу я вычеркнуть их имена из моего завещания?
— Вы можете сделать даже больше. Вы сможете пережить их.
— Да, похоже, что смогу. Я так и сделаю! Это доставит мне преогромное удовольствие.
— Попытка объявить вас мертвым не представляла серьезной опасности, она была просто глупой. Им попался глупый юрист. Суду потребовалось всего четыре минуты, чтобы разобраться в этом и привести дело в соответствие с прецедентом «Владение Парсонса против Род-Айленда». Я надеялся, что больше их не увижу; их стряпчий с липовым дипломом юриста был поставлен на свое место. Затем в дело вмешался Паркинсон… а его юрист далеко не глуп.
