– Слишком поздно.
Гарамонд ткнул стволом в шею офицера.
– А ты попробуй, дружище!
– Вы спятили… Ладно, это даже интересно.
Он впился глазами в растущий силуэт "Биссендорфа", покрутил ручку настройки, совмещая перекрестье окуляра с красным шлюзом переходной палубы, уже частично заслоненным вторым челноком. Тем временем тормозные дюзы начали плеваться огнем, скорость резко снизилась.
– Говорю вам, чересчур поздно.
– Плевать на компьютер! – рявкнул Гарамонд. – Вырубай тормозные!
– Вам что, жить надоело?
– А вам? – Капитан приставил пистолет к его спине и заставил отключить автопилот.
Изображения шлюза и челнока стремительно заслоняли экран переднего обзора. Офицер непроизвольно вобрал голову в плечи.
– Господи, сейчас врежемся!
– Знаю, – спокойно произнес Гарамонд. – И после этого у вас останется две секунды на то, чтобы снова нацелиться на стыковочный узел. Покажите же ваше мастерство.
Чужой челнок впереди и выше разбух до угрожающих размеров, и наконец в верхней части экрана остались лишь главные сопла его двигателя: Раздался оглушительный лязг и скрежет металла. Чужой катер исчез с экрана, а ворота шлюза пересадочной палубы дернулись и сместились в сторону.
Дальнейшие события Гарамонд воспринимал в замедленном темпе. Ему хватило времени отметить каждое действие пилотов. Сначала они ударили аварийной реактивной струей, и нос суденышка выровнялся. Потом корпус завибрировал от мощного выброса тормозных дюз, Гарамонд успел среагировать и устоял на ногах. Ему хватило времени даже на то, чтобы мысленно поблагодарить пилота, оказавшегося настоящим асом.
Потом челнок со скоростью, пятикратно превышающей безопасную, вонзился в стыковочный узел и, смяв арретир и собственную обшивку, замер. Гарамонда бросило вперед, и только поле, компенсирующее любые резкие движения, спасло его от увечья. Смолкло эхо страшного удара, и сразу с кормы послышался свистящий вой. У капитана заложило уши, значит, воздух из катера устремился в какую-то пробоину, уравновешивая давление с наружным на причальной палубе "Биссендорфа", где все еще царил космический вакуум. Тихо заплакал Крис. Гарамонд, пошатываясь, добрался до салона, опустился перед сыном на колени и начал его утешать.
– Что случилось, Вэнс? – Только сейчас Гарамонд заметил, насколько нелепо выглядят в этой обстановке яркие шелка Эйлин.
– Всего-навсего нештатное докование. Мы теряем воздух, но сейчас должен закрыться шлюз, нас загерметизируют… – Он прислушался к трели сигнала, зазвучавшего из кабины. – Ну, вот, все уже в порядке, слышишь? Этот звонок оповещает, что давление выровнено. Все позади, можно выходить. – Но мы же падаем!
