Войдя в кабинет, я увидел Создателя сидящим перед своим столом: гладкой плоской плитой кварца, длиной в доставившую меня сюда карету. Перед ним сгрудились пачки бумаги, которые Белоу деловито переправлял в горящий за его спиной камин.
– Рад тебя видеть, Клэй, – сказал он, кивая мне на кресло напротив.
– Похоже, мне никогда не избавиться от этой бумажной трухи. Проклятие Создателя.
Он сгреб в огонь еще несколько пачек, потом повернулся, скрестил руки и взглянул мне в глаза. Я выдерживал его взгляд, сколько сумел, но потом отвел глаза, разглядывая миниатюрный макет Города, стоявший на столике в углу.
– Вижу, вы обзавелись сувенирами на память о провинции, – заметил я, указывая себе через плечо в коридор.
– Провинция, провинция, все только и говорят о провинции. Вся эта макулатура – дела провинции. Я нажил состояние на нескольких пустяках, привезенных оттуда. Рога демонов продаются по семьсот белоу штука. Я посеял слух, что порошок из них обеспечивает недельную эрекцию и оргазм, выносящий человека к вратам рая, – он засмеялся. – Надо же народу развлекаться.
– Я хотел бы лично поблагодарить вас за оказанную милость, – произнес я, приняв самый смиренный вид.
– Ну что ты, Клэй, – возразил он, откидываясь назад. – Мне тебя не хватало. Ты всегда был такой добропорядочный. Стоило вспомнить, как ты едешь рядом со мной в повозке, перепачкав штанишки от страха перед ответственностью за свои преступления против государства... Право, я чувствовал себя папашей, потерявшим сбившегося с пути сыночка.
– Создатель, это сравнение делает мне честь, – сказал я.
Его взгляд метнулся под той самой сплошной порослью бровей, словно он сомневался, не зашел ли слишком далеко.
– Кстати, я познакомился с вашими старыми боевыми соратниками, Маттером и Маттером, – добавил я.
– А, эта парочка... провались они. На том островке всем заправляет мартышка, – заметил он. – Как тебе понравилась моя обезьянка?
– Молчальник поразительное создание, – признал я.
– Мое создание, – прибавил Белоу, награждая себя аплодисментами.
– Кроме того, я пришел к выводу, что согрешил и заслужил наказание серными копями, – сказал я ему.
– Вот и хорошо, – кивнул он, шевеля пальцами обеих рук. Я приготовился увидеть очередной салонный фокус, и действительно: желтый цветок из моей петлицы уже лежал у него на ладони.
Я опустил глаза к себе на лацкан – цветка не было.
– Поразительно, – восхитился я.
Он принял похвалу как нечто само собой разумеющееся.
