Арлу я нашел за столом. Она вносила в свой блокнот какие-то заметки. Девушка сидела совершенно неподвижно, но ее рука лихорадочно металась по бумаге. За минуту, что я стоял там, наблюдая за ней, она исписала страницу и перешла к следующей.
– Сейчас принесут чай, – сказал я наконец, чтобы обратить на себя внимание.
Одну минуту, – отозвалась она, продолжая писать. Меня несколько вывело из равновесия подобное равнодушие к моей персоне, но в сдержанном отчаянии ее движений, было нечто помешавшее мне прервать ее. Она все еще писала, когда миссис Мантакис внесла чай. Гостью хозяйка наградила неодобрительным взглядом.
– Хорошо ли, ваша честь, провели время у мэра? – спросила она меня, опустив на стол передо мной серебряный поднос. На ней была какая-то смешная шляпка и белый фартук с оборочками и вышивкой в виде ангелочка.
– Своеобразное представление, – сказал я.
– После вашего ухода огненную мышь зажарили, и каждому из гостей досталось по кусочку. Говорят, знаете ли, от этого улучшается ночное зрение.
– До или после рвоты? – спросил я.
– Ничего подобного, ваша честь, хотя вкус довольно необычный. Напоминает кролика с пряностями или, вот вам случалось пробовать фаршированного голубя?
– Вы свободны, – сказал я ей, указав на дверь. Она засеменила прочь, склонив голову и сложив руки на груди.
– Неприятная женщина, – сказал я Арле, поднося к губам чашку.
– Иду, – отозвалась та.
Наконец она подошла и села рядом со мной. Верхняя пуговка блузки у нее расстегнулась, а глаза были усталыми и красивыми. Пока девушка наливала себе чай, я спросил, согласится ли она ассистировать мне сегодня вечером.
Мне показалось хорошим признаком то, что она не спросила, кого предстоит читать, а просто ответила:
– Да, ваша честь.
В ней не заметно было ни волнения, ни страха. Она только слегка порозовела. Отпивая чай, она рассеянно па, глядя в точку, расположенную в дюйме перед глазами. Я потратил много лет, обучаясь этой технике.
– Ну и как вы нашли своего дедушку? – спросил чтобы разрушить очарование.
– Классический суб-четыре плюс признаки, родственные пернатым, – сообщила она.
– Вы не заметили особенности, бросившейся мне в глаза, в расстоянии между глазной щелью и скулой? – спросил я.
– Это было самым интересным, – признала она, – он на волосок не дотянул до Числа Величия.
– Да, однако «почти не считается».
В целом он набирает на Три, – сказала она.
– Ну-ну, в физиогномике нет места семейственности. Ставлю свой циркуль, он не выше двух и семи.
