– Примерно столько. Я не уверен.
– Эйбел, подкинь веток в костер, раз уж ты не спишь. А скольких ты видел точно, Свон?
– Четверых. Трое были мужчинами. Существами мужского пола или как там они называются. Но возможно, я видел не всех.
– Значит, четвертая была женщина. Она говорила что-нибудь?
– Нет.
– А сколько мужчин говорили с тобой?
– Трое.
Равд зевнул – вполне вероятно, притворно.
– Ложись, Свон. Постарайся заснуть, коли сможешь.
Свон расстелил на земле одеяло и лег.
– Думаю, тебе нечего бояться, Эйбел. Во всяком случае, Свон тебя не тронет.
Наверное, я кивнул; но я думал о другом мире, странным образом похожем просто на другую страну, и о желтых глазах, сверкавших в лунном свете подобно кошачьим.
Мы достигли Гленнидама незадолго до полудня, и Равд созвал всех жителей деревни, мужчин, женщин и даже детей. Он начал с того, что воткнул меч в бревно, которое мы со Своном притащили для него.
– Я собрал вас здесь, чтобы вы присягнули на верность нашему сеньору, герцогу Мардеру, – сказал он. – Я не стану никого принуждать – вы вольны отказаться, коли пожелаете. Но вам следует знать, что я доложу герцогу о тех, кто не присягнул.
После этого они присягнули, все до единого, возлагая руки на увенчанную львиной головой рукоять меча и повторяя слова клятвы вслед за Равдом.
– А теперь я хотел бы побеседовать наедине с некоторыми из вас, – сказал он, после чего выбрал из толпы шестерых мужчин и шесть женщин и велел нам со Своном присматривать за остальными, пока он разговаривает с первым человеком в передней комнате самого большого дома.
Беседа продолжалась целый час, и ожидающие своей очереди люди начали проявлять нетерпение, но Свон взялся за рукоять меча, грозно прикрикнул на них, и они притихли. Наконец первый мужчина вышел из дома, обливаясь потом и пряча глаза от остальных одиннадцати, а Равд вызвал первую женщину. Она вошла в дом, дрожа от страха, и медленно поползли минуты. Блестящая синяя муха, страшно жирная, с жужжанием кружила сначала вокруг меня, потом (когда я отогнал ее) вокруг Свона и наконец вокруг невысокого чернобородого мужчины, которого все называли Таугом и который казался слишком подавленным, чтобы отмахиваться от назойливого насекомого.
В дверях появилась женщина с мокрым от слез лицом.
– Эйбел! Кто из вас Эйбел? Он зовет тебя.
Я вошел в дом, и женщина села на низкую скамеечку для доения напротив Равда.
Он сидел на короткой скамье со спинкой.
– Эйбел, это Брега, – сказал он. – Я разрешаю ей сидеть, поскольку она женщина. Мужчины стоят. Брега говорит, что один местный житель по имени Сикснит водит знакомство с разбойниками и иногда принимает их в своем доме. Ты понимаешь, почему я позвал тебя?
