– Не говори об этом! – Я не понял, рассердился он или испугался. – Ни сейчас, ни впредь.
– Хорошо, не буду. Обещаю.
– Не хочу снова потерять тебя. – Он глубоко вздохнул. – Птицы не могут остаться там. Мы с тобой вообще не можем попасть туда. Однако мы видим Скай. Понимаешь?
Я кивнул.
Бертольд Храбрый торопливо зашагал дальше, глухо постукивая посохом по земле.
– А птица видит, как ты думаешь? У орла зрение острее нашего. Видел когда-нибудь орлиное гнездо?
– Да, милях в пяти от нашей хижины было орлиное гнездо.
– На верхушке большого дерева?
– Точно. На высокой ели.
– Орел сидит там, высиживает яйца, вероятно. Как ты считаешь, он иногда смотрит наверх, а не вниз?
– Наверное, смотрит.
Я едва поспевал за ним.
– Значит, он может подняться туда, коли захочет. С эльфами то же самое. – Он ткнул в землю толстым пальцем с голубыми венами. – Они там, внизу, но мы их не видим, а они нас видят. Тебя и меня. И слышат, если мы говорим громко. При желании они могут подняться сюда, как птицы в небо, но не могут остаться здесь.
Потом мы с полчаса шли в молчании; я напрягал память, стараясь восстановить почти полностью стершиеся воспоминания. Наконец я спросил:
– А что будет, если эльф попробует остаться здесь?
– Он умрет, – ответил Бертольд Храбрый. – Так говорят.
– Это они тебе сказали? Что не могут жить здесь?
– Да.
Позже, когда мы остановились напиться воды из ручья, я сказал:
– Я не стану спрашивать, какие обиды они претерпели, но ты знаешь?
Он пожал плечами:
– Только с их слов.
Вечером мы расположились на привал на берегу Гриффина, взбодренные и освеженные купанием в журчащей воде. Бертольд Храбрый взял из дома кремень и огниво, а я насобирал сухих веток и расщепил на такие тонкие лучины, что они загорелись от первой же высеченной искры.
– Если бы не зима, я бы мог жить так всю жизнь, – сказал Бертольд, словно прочитав мои мысли.
Лежа на спине после ужина, я слышал приглушенное расстоянием уханье совы и тихий шелест ветра в ветвях деревьев, на которых только-только появились первые зеленые листочки. Как ты наверняка понимаешь, все это время я считал, что скоро буду дома. Меня похитили эльфы, думал я. Они отпустили меня в каком-то западном штате или, возможно, вообще в чужой стране. Со временем воспоминания о плене ко мне вернутся. Будь я умнее, я бы остался в Иррингсмауте, где обзавелся бы друзьями и где наверняка есть библиотека с географическими картами или американский консул. Так или иначе, в Гриффинсфорде (я по-прежнему полагал, что так называется наш город) наверняка найдется ключ к разгадке тайны, а коли нет, ничто не мешает мне вернуться обратно в Иррингсмаут. Пусть и полуразрушенный, Иррингсмаут все же оставался морским портом. Возможно, мне удастся сесть там на корабль, идущий в Америку. Что может помешать мне это сделать? Ничто и никто, а мысль о корабле успокаивала.
