И с той поры мало кто решался сказать о ней доброе слово. Для эмиграции она — подлая предательница, соучастница грязных дел, платный агент НКВД, заслуживавшая лишь проклятий. А те, кто симпатизировал супругам, не верили, что они сотрудничали с Чека. На родине о Надежде Васильевне редко вспоминали, поскольку Комитет госбезопасности не признавал, что Скоблин и Плевицкая работали на разведку.
Теперь, когда стали известны реальные обстоятельства жизни и смерти этой выдающейся певицы, стало возможным дать объективную оценку той роли, которую она сыграла в судьбе русской эмиграции.
Для меня это тем более важно, что много лет назад я первым рассказал о работе Скоблина и Плевицкой на советскую разведку. Событие для меня памятное.
Началось с того, что в 1989 году представители КГБ СССР обратились к главному редактору газеты «Неделя» (это было популярнейшее еженедельное приложение к «Известиям», выходившее двухмиллионным тиражом) с просьбой поместить статью о двух агентах советской разведки.
Чекисты принесли главному редактору «Проект публикации очерка о патриотической деятельности советских граждан Н. В. Скоблина и Н. В. Плевицкой в эмиграции»:
«Предлагаемый читателям „Недели“ очерк, подготовленный авторами на основе подлинных документов архива Комитета государственной безопасности СССР, позволяет восстановить историческую правду и честное имя советского патриота Н. Скоблина и его жены известной певицы Н. Плевицкой…
Путь Николая Скоблина в советскую разведку — это мучительные размышления русского патриота, осознавшего всю бесперспективность и бессмысленность борьбы против собственного народа. Н. Плевицкая оказывала ему активную помощь и моральную поддержку: копировала документы РОВС, на основании добытых Н. Скоблиным сведений готовила агентурные сообщения в Центр, выполняла роль связной. Она участвовала в обсуждении с представителями Центра ряда важных оперативных вопросов. Н. Скоблин и Н. Плевицкая как бы взаимно дополняли друг друга, что во многом способствовало успеху и активной и плодотворной разведывательной деятельности.
Всего только за период с 1931 по 1934 год на основании информации, полученной главным образом от Н. Скоблина, были арестованы 17 агентов и террористов, заброшенных в Советский Союз, удалось установить 11 явочных квартир в Москве, Ленинграде, Закавказье.
Разгром РОВС является славной страницей в истории советской разведки как составной части органов государственной безопасности. Много не менее славных и ярких страниц из истории советской разведки ждут глубоких исследований с тем, чтобы в условиях гласности и постоянно растущего интереса советских людей к деятельности Комитета государственной безопасности поведать им о сложной, трудной, опасной и благородной работе советских разведчиков, для которых не было и нет более святого в жизни, чем беззаветное служение своей социалистической Отчизне…»
