. В контексте отношений между казаками и местным сербским населением следует упомянуть феномен «сынов полка» — прием в некоторых казачьих частях на воспитание сербских мальчиков, потерявших родителей в результате усташского террора
[340]. Были налажены контакты между казаками и представителями ЮВвО в Боснии. В казачьих мемуарах описан случай встречи и переговоров между командующим ЮВвО Д. Михайловичем и полковником Кононовым, командиром Отдельной казачьей пластунской бригады, в конце 1944 г. — начале 1945 г. в Северной Боснии
[341]. Отметим при этом, что, хотя между высшим руководством РОА и лидерами различных направлений сербского антикоммунизма и существовали определенные контакты, возможность личной встречи генерала Михайловича и полковника Кононова представляется сомнительной, т. к. в то время отдельные представители НГХ не жаловали казаков за грабежи местного населения и поддержку сербов, причем трудно сказать, что из этого вызывало большее возмущение
[342]. У отдельных представителей НГХ неприязнь к казакам доходила до истеричных припадков, они катались по полу, били ногами и руками о землю и кричали о своей ненависти к «проклятым схизматикам». Имели место и прямые наветы на казаков
[343]. Напряженность, существовавшую в отношениях между казаками и хорватской администрацией, высшее руководство НГХ пыталось устранить, награждая государственными наградами офицеров казачьей дивизии, чтобы таким образом показать и им, и местным представителям хорватской администрации союзническую природу отношений между казаками и НГХ. Тем не менее стоит отметить, что трения между усташами и казаками вряд ли имели постоянный характер. Можно предположить, что случавшиеся эксцессы столь красочно были описаны казаками-мемуаристами в контексте самореабилитации.
Основной целью переброски казаков на Балканы была, конечно, не пропагандистская миссия, а антипартизанские операции, для которых большое значение имели их незаурядные боевые качества в области быстрого и скрытого маневра, высокий уровень взаимовыручки и опыт борьбы с партизанами в СССР. Непосредственной задачей, которую поставило казакам немецкое правительство, было «усмирение Славонии и Срема»[344].
Весной 1944 г. дивизионная газета «На казачьем посту» с гордостью отмечала: «В сводке Верховного командования от 30 апреля 1944 г. было впервые упомянуто о деятельности крупного воинского соединения, состоящего из добровольцев Востока Европы. Это сообщение говорит о казаках — о Первой Казачьей Дивизии — в следующих выражениях: “С начала октября 1943 г. в западных Балканах введена в бой против коммунистических банд Первая Казачья Дивизия, которая своими доблестными действиями наносит противнику тяжелые потери в людях и материалах”»
