.
Положение РПЦ(з) поменялось в конце июня 1941 г., когда Германия напала на СССР, что значительная часть клириков и мирян РПЦ(з) восприняли, на первых порах, как долгожданный «освободительный поход на Москву». Заявления в поддержку немецкого нападения на СССР сделали летом 1941 г. архиепископ Берлинский и Германский Серафим (Ляде) и архимандрит Иоанн (Шаховской)[236]. И это было в некоторой степени объяснимо: к началу июня 1941 г. в СССР осталось 3732 действующих православных храма, 3350 из которых находились на воссоединенных территориях Прибалтики, Западной Украины, Западной Белоруссии и Буковины. При этом на «старых» подсоветских землях действовало всего 350–400 храмов. Количество открытых храмов и священников (около 500 человек) было очевидно недостаточно и составляло всего 5 % от состояния на конец 20-х годов. После оккупации только лишь в занятых немцами районах РСФСР было открыто: на северо-западе — 470, в Курской области — 332, в Ростовской области — 243, в Краснодарском крае — 229, в Ставропольском крае — 127, в Орловской области — 108, в Воронежской области — 116, в Крымской области — 70, в Смоленской области — 60, в Тульской области — 8 и около 500 в Орджоникидзевском крае, в Московской, Калужской, Сталинградской, Брянской и Белгородской областях, т. е. всего около 2150 церквей. В Белоруссии было открыто около 600 храмов, а на Украине — около 5400 православных храмов. При этом большинство этих храмов после изгнания немецких оккупантов не были закрыты советской властью по пропагандистским соображениям. В этих условиях понятно, почему немецкая оккупация воспринималась частью иерархов и мирян РПЦ(з) через призму борьбы с безбожными большевиками.
Самая большая степень политического радикализма была характерна для верующих РПЦ(з), собравшихся вокруг Ексакустодиана Ивановича Махараблидзе. Группа эта находилась в некоторой степени оппозиции даже по отношению к канцелярии Синода РПЦ(з). Махараблидзе происходил из семьи военного священника и после духовной семинарии учился на юридическом факультете Санкт-Петербургского университета. Во время Первой мировой войны он был начальником канцелярии протопресвитера Русской армии и флота Георгия Шавельского, в годы Гражданской войны был начальником канцелярии протопресвитера в Вооруженных силах Юга России; а впоследствии служил секретарем ВЦУ. В эмиграции стал управляющим канцелярией Архиерейского синода РПЦ(з) [237]
