Потом репортер запечатлел Виктора и Станислава Александровича, и тренер предусмотрительно, по-отечески положил свою руку на плечо Виктора.
— Еще! — сказал бармену Потепалов, взмокший и расчувствовавшийся. Бармен закивал, с готовностью подал бокал.
Виктору стало смешно.
— Коля, ты на ринге вроде меньше потеешь, а? — сказал Виктор и рассмеялся.
Потепалов повернул к нему свое широкое, со сплющенным носом лицо, смерил его тяжелым взглядом, увидел счастливого и глухого в своем счастье юнца, уверенного в том, что это счастье будет продолжаться вечно. Шея Потепалова начала медленно багроветь.
— Я тебе не Коля, а Николай Иваныч, сопляк! — вдруг по-медвежьи рявкнул он, слез с высокого, на никелированной ножке, сиденья и пошел через весь бар к выходу.
Виктор хотел было окликнуть его, но Станислав Александрович положил руку ему на плечо:
— Не расстраивайся, — сказал он, спокойно потягивая коктейль. — Неудача у него, потому и злой… Неудачи, Виктор, озлобляют людей, и их начинают постигать новые неудачи.
— Значит, надо быть добрым? — спросил Виктор и еще раз оглянулся. Необъятная спина Потепалова, обтянутая черным пиджаком, удалялась все дальше.
— Нужно быть хладнокровным, — ответил Станислав Александрович. — Тебе, Виктор, на олимпийское золото прицел нужно брать… Со мной тренироваться будешь или нового тренера искать?
— Давайте с вами… — Виктор пожал плечами. — А почему он неудачник?
— В нем нет… ну, например, того, что есть в тебе, — стремления быть первым. Он хороший парень и бокс любит до самозабвения, но… пожалуй, слишком самозабвенно он его любит… — Станислав Александрович замолчал, добавил после паузы: — Все бескорыстные художники в результате оказывались у разбитого корыта… По крайней мере, при жизни…
— А я, может, не для себя хочу быть первым, — помрачнел Виктор.
— Не важно для кого. Важно, что в тебе это есть. Ну, хватит. — Он начал отсчитывать монетки. — И со спиртным дружить не советую… Ни сейчас, ни в будущем…
Он бросил монетки на стойку, улыбнулся Виктору:
— В тебе, брат, и подлость есть… — добавил он между прочим.
— Как это? — вздрогнул Виктор.
— В той мере, какую позволительно иметь порядочному человеку, — пояснил тренер.
— Порядочный человек может быть подлым? — Виктор облизнул пересохшие губы.
— На всякий случай! Пошли! — Тренер подмигнул бармену, помахал ему рукой.
— Но я же не для себя старался…
— А для кого? — Тренер в упор смотрел на Виктора.
— Для матери хотя бы…
— Похвально. Пошли.
