Бартоломе де Лас-Касас защитник индейцев | страница 60
— Зачем тебе понадобился индейский язык? — удивлялся Леон, которому, как известно, языки давались с большим трудом. — Достаточно, что ты знаешь греческий, латынь, арабский, итальянский…
— Нет, нет, Леон, ведь поеду же я когда-нибудь в Индию… Надо знать язык той страны, где будешь жить!
У юного кубинца был пытливый ум, и он интересовался многими науками. Овладев за два года грамматикой кастильского языка и арифметикой, он теперь с увлечением занимался историей, космографией, астрономией и даже медициной.
В те дни, когда лихорадка не мучила дона Франсиско, в доме наступало оживление и веселье. Навещали больного друзья и соратники по походам. И Бартоломе не переставал удивляться, с каким достоинством и благородством держался его юный паж, как быстро перенял он кастильские манеры и обычаи. Он коротко остриг свои черные волосы по кастильской моде, и как к лицу ему эта новая прическа! Как свободно и ловко носит он испанскую одежду, он, который всю жизнь ходил в набедренной повязке! Как идет ему узкий кожаный колет, белый большой воротник, темно-серый бархатный камзол и такого же цвета тонкий суконный плащ, расшитый серебряной тесьмой.
— Ты становишься щеголем, — смеялся Бартоломе, любуясь Алонсо.
— Ты хорошо знаешь, — отвечал ему Алонсо, — что я с радостью променял бы этот наряд на свою повязку из простой ткани. Но я не хочу, чтобы твои братья-испанцы смеялись над нами, а потому думаю, что должен быть одет и причесан так же, как и ты.
— Ты, как всегда, прав, прости меня, я ведь только пошутил.
Однажды Бартоломе ушел в библиотеку, а Алонсо остался дома. Он сидел в патио и читал какую-то книгу. Было жарко и душно. В патио вошел слуга:
— Вас зовет донья Анхела, сеньор!
— Алонсо, мой мальчик, — обратилась к нему донья Анхела, — прошу тебя, помоги мне распутать шерсть.
— С радостью, сеньора, — и Алонсо сел на маленькую скамеечку у ног старой дамы. Она искренне привязалась к своему крестнику. Его приветливость и деликатность покорили ее сердце. Она любила рассказывать ему о днях своей молодости при дворе короля Энрике, о рыцарских турнирах тех времен. Алонсо с жадностью внимал этим рассказам, страницам живой истории старой Кастилии.
Неожиданно их беседа была прервана приходом слуги:
— Сеньора, к вам приехала донья Эстевания де Миранда с дочерьми.
— Ах, эта болтливая, противная сорока! Она и ее напыщенные дочери вечно кичатся своим родством с герцогом Альба! — воскликнула сердито донья Анхела. — Видеть их не могу!
