Путы были развязаны. Сокольник отступил назад. Хамза тихонько позвал: «Спокойно, мой красавец. Спокойно». Потом отвел клапан, засунул руку внутрь и положил ее перед птицей по кличке Баз Нама.
Ястреб-тетеревятник тут же ударил, и даже сквозь толстую кожу перчатки Хамза почувствовал его пробивную силу на своем большом пальце. Он подвел обе руки под перекладину, нащупал шнур, потянул, и птица, не разжимая клюва, переступила Хамзе на руку.
Его хорошо назвали «королем птиц». Дар князя московитов, он родился в каких-то снежных северных землях и сам был почти такой же ослепительной белизны, как эта земля. Его глаза были красными, хотя не с рождения. О ястребах-тетеревятниках говорили, что их глаза краснеют с возрастом от крови всех убитых жертв. Ибо все прочие ястребы убивали, только чтобы прокормиться, а этим нравилось убивать, и они убивали, пока могли летать.
«Да, – подумал Хамза, напевая, пока ястреб не поднял голову, чтобы его можно было погладить между красными глазами, – ты тот, кто нужен для этого полета».
Он повернулся, подошел к сидящим в седлах людям, остановился у стремени султана. Тот уже не хмурился, а широко улыбался.
– Баз Нама! – закричал Мехмед. – Да, Хамза. Да! Ты прав.
Он наклонился, чтобы сокольничий передал ему птицу. Ястреб переступил, устроился, вцепился клювом, как раньше.
– Айее! – вскричал Мехмед. – Ему не терпится убивать, как всегда. – Он обернулся к своим вельможам. – Как и мне. Время почти пришло. Поскачем.
Хамза вскочил в седло. Ударив лошадь каблуками, Мехмед поскакал вверх по склону холма. С холма они увидели перед собой небольшую долину, заполненную солдатами; на склоне следующего холма их было еще больше. За ними вырисовывались стены Константинополя. Поразительно, как десятки тысяч людей повиновались приказу молчать. Всадники слышали хлопанье знамен на укреплениях, фырканье лошадей, даже звон серебряных колокольчиков на стяге султана, стоящем слева у его командного шатра.
И Хамза, который следил за чистым небом, а не переполненной землей, услышал что-то еще – слабый, но отчетливый смех. «Ха-ха-ха-ха-ха-ха», – донеслось до него, и Хамза сообразил, что это не человек, как раз в ту минуту, когда заметил его источник, взлетающий над шеренгами на противоположном холме.
– Вон там, эфенди, – закричал он, от волнения забыв все прочие титулы султана. – Там!
– Вижу, – крикнул в ответ Мехмед.
Он привстал на стременах и спустил птицу с руки. Ястреб упал к земле, потом быстро набрал высоту; могучие крылья быстро несли его вперед, зоркие глаза уже нацелились на добычу.
