— Но и рукопись может быть ценной, — прошептала девушка.
— Иоланда права, — сказала мадам Лежербье. — Нужно выверить мельчайшие детали. Может быть, в этой куче рукописей какой-нибудь не хватает?
— Вряд ли. Впрочем, в этом нетрудно убедиться.
Он резко встал. Его высокий тощий силуэт с комичной повязкой на голове возвышался над всем собранием.
— Мы можем пойти ко мне в кабинет, чтобы еще раз все проверить…
* * *
Комната Гаэтана была тесной и совершенно заваленной. Впрочем, на столе был порядок, по обе стороны от его зеленого кожаного письменного прибора стояли керамические вазочки, полные цветных карандашей; картотеки и кипы папок тоже были на своих местах.
За спиной Гаэтана все пространство стены занимали книжные полки, на которых красовалась полная коллекция изданий «Бабилас».
На верхних полках выстроились в ряд всевозможные книги и брошюры самого разного формата.
В углу тускло светились поблекшие золотые корешки многотомной энциклопедии. Дальше стояло несколько книг по истории французской литературы, словарь рифм и словарь синонимов.
— Право же, — сказал Бабилас, — все у вас в полном порядке, как всегда… Никак не скажешь, что здесь было совершено нападение…
— Да и в самом деле, борьбы никакой не было, — сказал Гаэтан, — мне не дали возможности сопротивляться. — Он показал на стопку рукописей: — Вот они, наши будущие издания… если мсье Бабилас одобрит их…
— Так эта та самая кипа, которая вчера рассыпалась? — спросил Шассерио.
— Да… я как раз, повторяю, собирал ее, когда меня оглушили… Вероятно, мадам Лежербье и Иоланда Ламбер положили все рукописи на место…
— Им не следовало делать этого. Полиция категорически запретила что-либо трогать…
Иоланда подошла к столу. И вдруг рассмеялась:
— Надеюсь, что ту рукопись, о которой вы нам вчера рассказывали, грабители не унесли… Хм… Как же это она называется? Ах, ну да! «Двенадцать тонн бриллиантов»…
— «Двенадцать тонн бриллиантов»! — тут же подхватил Шассерио. — Неплохо! Для продажи просто хорошо! Очень даже хорошо!
Гаэтан де Солис бросил довольно кислый взгляд на коммерческого директора и протянул руку к кипе рукописей:
— Нет, нет, все на месте…
— Почему вы думаете, что они могли утащить рукопись? — спросила мадам Лежербье. — Увы! Гангстеры теперь интересуются совершенно другими вещами, уж никак не литературой…
Гаэтан де Солис глухо вскрикнул.
— В чем дело? — спросил Бабилас.
— Погодите… Я… Впрочем, это нетрудно проверить. Здесь было десять рукописей. Каждая в картонной папке… Папки были серые, голубые и зеленые…
