Неизвестно, сколько он просидел так, наступала ли ночь или все еще длился этот день.
– Выпивка! Недорого! – раздалось в глубине дома.
Послышались нетвердые шаркающие шаги и позвякивание бутылок. Кай равнодушно слушал, как кто-то чужой бродит по дому. По его дому. Дому, который он уже привык считать своим.
– Выпивка… – на пороге возник старик с сумкой через плечо. Он присвистнул. – Недорого… эй, что тут у вас у всех? Чума? Куда ни зайду – трупаки валяются. А у меня выпивка. Недорого.
Заметив, что Кай не обращает внимания и не шевелится, гость осмелел. Вошел в комнату, пошарил по полкам со склянками, пошуршал медицинскими записями Айшаса.
– Пацан, а ты из наших будешь, да? – не спуская глаз с Кая, старик наклонился и обчистил карманы протурбийца. – А чего ты тут сидишь? Выпить хочешь?
Кай по-прежнему не двигался.
– Хм… – сказал старик, задумчиво изучая его, – а ты парень крепкий. Они тебя тут в заложниках держали, что ль? Пойдем со мной. У меня местечко на корабле найдется, и лишние руки не помешают. Пайку тебе гарантирую. Выпивка будет. Еда.
Кай вздрогнул и перевел взгляд на собеседника.
– О! – обрадовался тот. – Вот это уже лучше. Вот это уже веселей! Пойдем, говорю, крысеныш. Я из тебя человека сделаю.
Он подхватил Кая в охапку и помог подняться на ноги. Уходя, тот успел бросить прощальный взгляд на Цхалу. В его груди что-то беспокойно кольнуло и утихло. Кай постарался забыть это чувство. Так было лучше. Он надеялся, что больше никогда не испытает этого неприятного волнения, которое выбивает из привычной колеи, тревожит зверя внутри и заставляет ощущать себя по-другому.
Он и не чувствовал ничего больше. До той минуты, пока не встретил возле ящиков на погрузке свою Белоснежку.
* * *
На рассвете, когда я открыла глаза, Кая рядом не оказалось. Большую часть ночи я завидовала тому, как легко он провалился в сон, словно лежал не на мокрой земле, а на мягкой постели под теплым одеялом. Еще и обнимать меня крепче стал, как плюшевого мишку. Наверно, походная романтика была ему близка. Я только зубами скрипела. Сырость, холод, жесткое мужское тело – все причиняло неудобства. Наконец в какой-то момент меня банально вырубило от усталости. Только пригрелась, а потом Кай ушел – и я опять встрепенулась под брезентом.
Дрожа от холода, откинула шуршащее покрывало, кое-как размяла затекшие в неудобной позе ноги и поднялась. По траве еще стелился утренний туман, небо над головой казалось бесцветным, солнце пряталось за пеленой облаков. Поникшие кусты свесили до земли прибитые дождем листья. Грязь под ногами не успела просохнуть. Воздух так пропитался влагой, что одежда и волосы заметно потяжелели. Я прислушалась. Где-то вдалеке посвистывала птица. Первый хороший знак!
