Не решив окончательно, что ему выбрать: обидеться на жену или сделать вид, что ничего не произошло, он прошел на кухню. Его нос уловил волнующие запахи, и он с удовольствием уселся за стол, накрытый хрустящей белой скатертью.
Помимо сырников с изюмом его ожидал свежеотжатый апельсиновый сок, горячие тосты, масло и варенье в вазочке. В центре стола красовалась ваза с фруктами. Он запустил туда руку и вытащил киви.
Маша уже оделась и теперь разбиралась со своей косметикой. Закончив «наводить марафет», поинтересовалась:
— Сегодня придешь пораньше? Или у тебя спектакль?
— Угу, — с набитым ртом ответил он. — Сегодня премьера. Придет заведующий Департаментом строительства Марущак с женой. Помнишь, эту толстую тетеху? А я даже выйти к ним не смогу. — Он потрогал свой лоб и вздохнул: — Выгляжу, как уголовник.
Маша сложила косметику в сумочку и потянулась за плащом.
— Если Марущак придет, может, попробуешь с ним поговорить? — напомнила она мужу. — Узнаешь, наконец, как обстоят дела с нашей квартирой? Время идет, боюсь, мы можем опоздать.
— Человек придет вечером в театр отдохнуть, а я к нему с делами? Как ты себе это представляешь? — болезненно поморщился он.
— Не волнуйся, не получится, значит, не получится, — погладила его по голове Маша. — Но Красильников, я узнала, уже переговорил с кем надо. И ему обещали помочь — найдут квартиру в центре и продадут по стоимости БТИ. А Красильников, между прочим, меньше сделал для города, чем ты. Надо пользоваться тем, что тебя все знают.
— А кто Красильникову обещал?
— Твой Марущак, который регулярно посещает театр, — ответила Маша и, выходя на лестничную площадку, нежным голосом бросила: — Пока, милый, до вечера!
Он рассеянно кивнул, запер за женой дверь, снова потрогал лоб и скривился от боли.
Внизу афиши, объявлявшей о премьере, значилось имя директора — Д. П. Селезнев. Полюбовавшись на нее, Дима вошел в театр и немного придержал дверь, проверяя, мягко ли она закрывается. Здесь он вел себя иначе, чем дома, — уверенно, по-хозяйски. Скинув небрежным жестом пальто, отдал его гардеробщице, которая почтительно приветствовала его:
— Здравствуйте, Дмитрий Павлович! Поздравляю с премьерой. Я внуку контрамарку просила, так в кассе говорят, что все билеты проданы.
— Зайдешь ко мне попозже, дам билетик, — довольно улыбнувшись, пообещал Дима и, подойдя к зеркалу, стал прихорашиваться. Потрогав пластырь на лбу, опять досадливо поморщился и направился к лестнице.
