– Он пошел принести вам кофе и пончики. Вы были очень заняты. Обещайте, что изобразите удивление.
Мистер Бексли оживляется, фыркает, что-то ворчит, и все это сливается в одном гортанном звуке. Потом он смотрит на мое платье и то, что в нем заключено, с таким неспешным вниманием, что я в раздражении ставлю руку на бедро. Он этого не замечает.
– Вы немного возбуждены, мисс Хаттон. Я не против, когда у юной леди слегка раскраснеются щечки. Хотя вам надо чаще улыбаться.
– Упс, мой телефон звонит, – говорю я, хотя это не так. – Не забудьте изобразить удивление, когда Джош вернется.
– Я удивлюсь, – обещает мне мистер Бексли и направляется в мужскую уборную. В одной руке у него газета. Джош теперь может не торопиться возвращаться.
Я храню самообладание, пока не оказываюсь у своего стола, но тут даю себе волю и делаю то, в чем отчаянно нуждаюсь: дышу тяжело и часто. Я ловлю ртом воздух так, будто пробежала половину марафонской дистанции. Пот выступил на загривке и на лице. Пальцы горят от прикосновения к хлопку, скрывавшему кожу Джоша. От моего дыхания покрывается паром половина поверхностей на десятом этаже, только после этого я наконец успокаиваюсь настолько, что могу хотя бы просто сидеть на своем месте.
Я так возбуждена, что мне хочется отключиться, пока это не пройдет.
Джошуа появляется через двадцать минут, приносит кофе и пончики. Мистер Бексли так и не вернулся из туалета.
– Здорово выкрутилась, – говорит Джошуа и ставит рядом с моим ковриком для мыши горячий шоколад и малиновый пончик. – Впечатляющий экспромт.
Я смотрю на красивый розовый пончик и как будто проваливаюсь в черную дыру, а Джош тем временем исчезает в кабинете своего босса. Прошло двадцать минут, и сомнение в собственных силах начинает подтачивать мою самоуверенность. Справлюсь ли я с игрой в «Или что-нибудь еще»? Он слишком большой, слишком умный, и мое тело неуемно тянется к нему. Мне необходимо установить какие-то основные правила. Когда Джош садится за свой стол и отпивает глоток кофе, все вылетает из меня наружу самым пошлым образом.
– Если игра в «Или что-нибудь еще» предполагает секс, это будет одноразовая сделка. Один раз. Один ничего не значащий раз. – Я зажимаю рот ладонью.
Джош цинично прищуривается и начинает поедать мою клубнику. Это завораживает. Я никогда не видела его за едой.
– Один. – Я поднимаю вверх палец.
– Всего один? Ты уверена? Может, ты сперва купишь мне ужин, по крайней мере? – Он откидывается в кресле, наслаждаясь этим обменом любезностями. Откусывает, жует, глотает, и мне приходится отвести взгляд, потому что это адски сексуально, тут ничего не попишешь.
