– На каком основании? – подал голос сержант-немец.
– Невыполнение своих служебных обязанностей, – ответил я, и обвёл двор рукой. – У них тут, понимаешь ли, куча вооружённых людей по территории шарятся, а они ни ухом, ни рылом. Во всяком случае, я их что-то не вижу.
– Слушаюсь! – рявкнул Анечкин.
– Как закончите, приведите ко мне кого-нибудь из местных шишек. И да! «Постояльцев», – добавил я, особо выделив последнее слово, – не трогать. Вежливо передайте им мою просьбу временно находиться в своих комнатах. Остальной персонал и работников замка соберите где-нибудь в большой зале. Будем знакомиться и решать, что с ними делать дальше…
– Не шибко ли круто? – тихо спросила меня Инна, когда бойцы разбежались выполнять поручение.
– Кузя всё правильно сделал! – ответила вместо меня чем-то донельзя довольная Нина, а затем, ехидно покосившись на меня, добавила, взявшись поправлять чепчик Аське. – Я вот как раз хотела сказать, что это не совсем «неуважение», а банальная демонстрация «власти». Скорее всего, пусть замок и принадлежал официально твоей бабушке, Кузьма, но все люди, скорее всего давно завязаны на Принца Карла-Фердинанда. Вот он и захотел проверить реакцию Кузи.
– Не, сестрёнка, ну это ты какие-то совсем уже очевидные вещи говоришь, – фыркнула Инна. – Но, я бы сделала по-другому…
– Я бы – тоже, – расправившись с непривычно тихой и сонной Аськой, недовольно что-то промычавшей, Нина ласково, с хитрым прищуром, погладила меня по щеке. – Но что мы, глупые женщины, понимаем в мужских играх с размерами? Впрочем, и так, по простому – тоже неплохо. Правда очков в глазах других Гогенцоллернов это ему не добавит.
– Ты вроде говорила недавно, – хмыкнув, вспомнил я, – что-то там про: «лояльную тушку, которая какое-то время не будет меня беспокоить».
– Так он и не будет, – как-то совсем уж ехидно ответила мне Нина. – Помогать, впрочем, тоже. В том числе и в общении с его людьми! Сам – всё сам!
– Ну-ну… – произнёс я, гадая, действительно ли заяц вдруг ни с того ни с сего обиделась только из-за того, что я её перебил, или у неё сегодня просто особые женские дни.
– Нин, у тебя чего, месячные что ль? – совершенно внезапно в лоб спросила её Инна, озвучив мои мысли. – Чего это ты к Кузе цепляешься?
– А? – Девушка посмотрела на сестру, а затем мгновенно покраснела, и, схватив мою руку, уткнувшись лбом в моё плечо как-то по детски трогательно пробурчала. – Не цепляюсь я.
Постояв так с минуту, она, надувшись, грозно посмотрела на сестру и, когда собиралась, уже было, сказать что-то ещё, где-то во внутренних помещениях крепостной стены раздались пистолетные выстрелы.
