Похождения московского Пинкертона | страница 3
— Тьфу, проклятая! — обругался Агафон, — да это баба! Лука, пусти ее…
— Вы что же это, охальники, осрамить меня хотите? Караул! Караул! Помогите! — визжала, не переставая, баба, раскорячившись на соломе.
— Надо отсюда убираться! — пробормотал Агафон. — Мне сообщили, что здесь скрывается важный преступник, а здесь какая-то пьяная баба…
— Так бежим, барин!
— Бежим!
Они побежали обратно к забору, а баба, потревоженная ими, раздобылась уже где-то грязной метлой и мчалась за ними в погоню.
— Лука, скорей на забор! За нами погоня! — задыхаясь, крикнул Агафон.
— Я уже здесь! — храбро ответил Лука, в мгновение ока перелетая через забор.
— А я…
Но Агафону не пришлось договорить… В ту минуту, как он ухватился за верх забора, его нагнала баба и стала охаживать метлой с бока на бок, приговаривая:
— Вот тебе, шатун голоштанный, вот! Не шляйся по сараям, где бабы спят…
— Барин, чего ж вы застряли? — спросил из-за забора Лука.
— Да я не застрял! Черт, пошла прочь. Я тебя! — кричал Агафон, катаясь по земле и увертываясь от ударов метлы.
Лука наконец догадался, влез опять на забор и, вынув револьвер, направил его на бабу.
Та дико взвизгнула и, бросив метлу, убежала.
— И как это я мог ошибиться! — говорил Агафон, удаляясь от злополучного забора. — Вот и верь теперь всяким анонимным доносам! Думал поймать важного преступника, а вместо того самого баба вздула, да еще чем? Грязной метлой!
И он с досадой почесал болевшие бока.
— Это ничего, барин, это пройдет! — успокоил его Лука. — Апекит зато хороший будет.
Золотые вещи дерутся
Успокойтесь, сударыня, не расстраивайтесь. Мы приложим все усилия, чтобы отыскать ваши золотые вещи. Вы только расскажите пообстоятельней, как все у вас произошло?
Так успокаивал знаменитый Агафон молодую барыньку, явившуюся к нему с просьбой разыскать вещи, похищенные, по ее словам, из запертой шкатулки в ее спальне.
Барынька заливалась горючими слезами.
— Да успокойтесь же! — уже нетерпеливо воскликнул Агафон, не получив немедленного ответа.
— Знамо дело, чего реветь-то! — добродушно выпалил сидевший в кухне Лука. — И дуры ж эти бабы, как я погляжу…
— Дурак! Болван! Пошел вон отсюда! Не умеешь себя с дамами держать! — набросился Агафон на своего верного слугу.
Лука сконфузился и забился в дальний угол от своего грозного барина.
— Итак, в вашу спальню никто не мог войти, кроме мужа и горничной, — снова обратился он к барыне.
— Никто, никто! — ломая руки, отвечала она.
— Значит, вещи украдены вашим мужем или горничной?