— Да. И что? — нетерпеливо спросил он. — При чём тут мамины волосы?
— Они лучше всего подходят, чтобы постелить в гнезде, потому что они ещё мягче, чем трава, — сказал Элиас.
— Постелить? В гнезде? В каком ещё гнезде?
— Я взял абажур от твоего ночника.
Папа перестал поглядывать на часы и удивлённо уставился на Элиаса.
— Взял абажур? Для чего?
— Да для гнезда же! — Элиас удивился папиной бестолковости. Интересно, как только такой бестолковый человек выдумывает сложные компьютерные игры? Он же не в состоянии связать между собой три простые вещи: абажур, волосы, гнездо. — Я взял твой абажур, положил в него мамины волосы, и получилось отличное гнездо. — Элиас перечислил всё по порядку, совсем как учительница, когда она на уроках труда объясняла ребятам, что и как делать. И так же, как учительница, он медленно и отчётливо произнёс каждое слово. Папа, кажется, понял. Глаза у него заблестели.
— Ах, вот оно что! И ты думаешь, если поставить гнездо за окном, какая-нибудь птичка выведет в нём птенцов?
— Да, — ответил Элиас громким голосом. А тихим, который папа не мог услышать, возразил: «И вовсе я этого не думаю. Если поставить гнездо за окном, ветер сбросит его на землю, и птички его вообще не заметят».
— Послушай-ка, Элиас, — папа ласково обнял его за плечи. — Если гнездо поставить за окном, то рано или поздно налетит ветер и сбросит его на землю. Птички его на земле не заметят.
В кухню вошла мама. Она немного укоротила свои локоны слева, и теперь с обеих сторон они были одинаковой длины.
— Ну, что? — Мама посмотрела на Элиаса. Глаза у неё были не сердитые, скорей смеющиеся. — Уже придумали объяснение?
— У тебя самые мягкие волосы на свете, нет ничего лучше твоих волос, чтобы выстлать изнутри птичье гнездо, — так папа вкратце передал суть своего серьёзного разговора с сыном. — Надеюсь, это не повторится, — добавил он, обернувшись к Элиасу.
— Никогда не повторится, — подтвердил Элиас. — Больше мне это не понадобится.
— А знаешь что? В субботу мы пойдём с тобой в парк и подвесим твоё замечательное гнездо на ветку какого-нибудь дерева, — обещал папа. — Может, и в самом деле поселятся в гнезде воробьи или голуби, выведут птенцов.
Элиас радостно кивнул. Не потому, что ему очень уж понравилось папино предложение предоставить гнездо птицам, — нет, он обрадовался, потому что вообразил, как папа будет лазать по деревьям. О, если папа лазает по деревьям так же ловко, как прыгает на одной ножке — в прихожей, завязывая шнурок, — тогда суббота будет чудесная, потрясающе весёлая!
