– С первого раза ты не запоминаешь, – фыркнула Эйлонви, прижимая к себе меч. – Наверное, все Помощники Сторожа Свиньи такие непонятливые. Я же говорила тебе, что меча ты не получишь. Хочешь это услышать во второй раз? Или в третий? В четвертый? В пятый? Я уже счет потеряла своим словам.
Сказав это, она обняла меч обеими руками и тут же погрузилась в сон.
– Придется устроить привал, – сказал Тарен барду. – Но ненадолго.
– Мне сейчас наплевать, кто за нами гонится и кому в лапы я попаду, – пробормотал Ффлеуддур. Он растянулся на траве, выставил к небу свой острый нос и широко раскинул длинные ноги. – Встреть я сию минуту даже самого Арауна, не двинулся бы с места.
– Дети Котла, должно быть, ночью потеряли наш след, – сказал Тарен, и в голосе его слышалась не уверенность, а лишь слабая надежда. – Хотелось бы знать, как далеко мы оставили их позади, если вообще сумели оторваться.
Гурги оживился.
– Умный Гурги узнает, – заволновался он. – Гурги сделает подкрадки и подглядки.
В следующее мгновение он взлетел на верхушку самой высокой сосны, повертелся там и стремительно соскользнул вниз, быстро поводя носом в предвкушении награды – чавки и хрумтявки.
– Перестань хотя бы на минуту думать о еде! – прикрикнул на него Тарен. – Говори, что ты видел?
– Два воина далеко, но Гурги видел их. Они едут, полные злобной ярости. А теперь самое время для небольшой хрумки. О, совсем маленькой, для умного, доблестного Гурги!
– Нет больше ни хрумки, ни чавки, – сказал Тарен. – Если Дети Котла наступают нам на пятки, тебе лучше поменьше заботиться о хрумке и побольше думать о собственной шкуре.
– Но Гурги найдет хрумки! Очень быстро, о да, совсем быстро. Он очень умный и знает, где достать то, что утешит благородные животы великих лордов. Но они забудут бедного Гурги и не бросят ему даже крошек от чавки.
– Он прав, – сказал бард, – Надо подкрепиться, пока Дети Котла не настигли нас. Я помогу тебе, Гурги, поискать в лесу ягод и съедобных кореньев. Уж в этом я знаю толк. – Арфа загудела, и одна струна на ней натянулась так, что вот-вот готова была лопнуть. – Нет, – спохватился Ффлеуддур, с опаской поглядев на арфу, – я, пожалуй, лучше останусь с Эйлонви. Если честно, то я не смогу отличить хороший гриб от поганки. А хотелось бы уметь, это сделало бы бродячую жизнь барда намного веселей и спокойней.
Взяв плащи, в которые они намеревались складывать все, что найдут, Тарен и Гурги углубились в лес. У небольшого ручейка Тарен остановился, чтобы наполнить свежей водой кожаную флягу Гвидиона. Гурги, жадно втянув носом воздух, ринулся вперед и исчез среди стволов рябины. Недалеко от берега реки Тарен наткнулся на россыпь съедобных грибов и принялся быстро собирать их. Увлеченный этой работой, он совсем позабыл о Гурги, когда вдруг услышал невдалеке за деревьями душераздирающий крик ужаса и боли. Подхватив набитый грибами плащ, Тарен устремился на крик. Он наткнулся на Гурги, корчившегося от боли и хнычущего. Рядом с ним лежали медовые соты.
