– Не очень смело, но не так уж и глупо, – сказала Эйлонви. – Не думаю, чтобы вы все выиграли оттого, что этого забавного болтушку порубили бы на куски. Тем более что не похож он на помощника в сражении.
– О, мудрость благородной леди! – вскричал Гурги, кидаясь к ногам Эйлонви. – Если бы Гурги погиб в сраженье, не было бы его служенья тебе, о прекрасная леди! Но он здесь! Преданный Гурги вернулся и готов получить колотушки и потрепушки от грозного воина!
– Замолчи и убирайся с моих глаз! – цыкнул на него Тарен. – Иначе ты действительно получишь, чего просишь.
– Гурги просил чавки и хрумтявки, – загнусавил Гурги. – Но он спешит повиноваться, могущественнейший лорд. Он не издаст больше ни стоналки, ни печалки, будут одни молчалки. Даже о том, что он слышал и видел. Нет-нет, он не потревожит больше сон великих героев. Гурги уходит, не шумча и не ворча.
– Немедленно вернись! – закричал Тарен.
Гурги просиял:
– Хрумки?
– Послушай меня, – примирительно сказал Тарен, – у нас мало еды, но я отдам тебе все. Только уж потом тебе самому придется искать себе чавки. А теперь говори!
Гурги согласно кивнул.
– Много войск с острыми кольями маршировало в долине, – затянул он. – О, гораздо больше, чем прежде. Гурги сидел и следил тихо и умно. Он не просил о помощи. Нет, они дали бы не помощь, а новые рубитки и убитки.
– Что это? – вскричал Ффлеуддур. – Большое войско? Мне бы хотелось его увидеть. Я всегда обожал процессии такого рода, все эти военные походы и марши.
– Это были враги Дома Дон, – сказал Тарен. – Мы с Гвидионом видели их до того, как нас схватили. Теперь, если Гурги не ошибается, они собирают подкрепление.
Бард вскочил на ноги:
– Ффлам никогда не бежал от опасности! Чем сильнее враг, тем громче слава! Мы найдем их, мы нападем на них! Барду будут петь хвалу в веках!
Увлеченный порывом Ффлеуддура, Тарен выхватил меч, но тут же охладел. Он вспомнил предупреждение Гвидиона в лесу около Каер Даллбен.
– Нет-нет, – медленно произнес он, – глупо даже мечтать об этом. – Он улыбнулся Ффлеуддуру. – Барды, может, и будут слагать гимны в нашу честь, но мы этого уже не услышим. Нам пока лучше оставаться в живых.
Ффлеуддур, разочарованный, вновь опустился на траву.
– Вы можете толковать о бардах сколько угодно, – сказала Эйлонви, – а я отправляюсь спать. Мне не до битв и подвигов.
С этими словами она натянула на голову плащ, свернулась под ним клубком и затихла.
Полусонный Ффлеуддур уселся на корень дерева и потряс головой, сгоняя остатки сна, потому что наступила его очередь стоять на страже. Гурги притулился в ногах у Эйлонви. Тарен, измученный событиями этой ночи, тут же погрузился в смутный тревожный сон. Перед ним проплывали видения Рогатого Короля, его воинов, он слышал крики из горящих корзин.
