Мод | страница 50
Я не знала, что сказать, просто стояла, потупившись и уставившись на половицы, как будто ища выход из этой дурацкой ситуации.
Когда на следующий день приехал Джордж, я кое-как выдавила из себя улыбку, но от приглашения прокатиться отказалась и предложила ему присесть. Мы разговаривали о всяких пустяках, а в голове моей роились мысли о вещах по-настоящему важных. Я делала вид, что внимательно его слушаю, а на самом деле мне хотелось кричать. Я заставляла себя сидеть рядом с ним на крыльце, попивая чай и болтать как ни в чем не бывало, будто от его слов ничего не зависело. Все, что мне требовалось услышать, это предложение выйти за него замуж, и в то же время я боялась этого предложения. Я пыталась расслабиться, говоря себе, что он хорош собой, что другие женщины будут завидовать, ведь он такой высокий, ладный и веселый. Если я ему откажу, меня сочтут сумасшедшей.
Лулу уже должна была вот-вот вернуться домой, а он так и не заговорил о будущем. Я запаниковала. Он встал и попрощался. Я тоже встала. Джордж взял мою руку в свою и крепко сжал. Это был, наверное, второй раз, когда он до меня дотронулся, не считая наших прогулок, когда он помогал мне сесть в двуколку. Я внутренне напряглась в ожидании предложения.
— Ну что ж, Мод, завтра я уезжаю. Мне было очень приятно с тобой познакомиться. Если я еще вернусь, надеюсь, ты разрешишь мне снова тебя навестить.
Я лишь кротко кивнула и высвободила руку. Он одарил меня своей теплой улыбкой и развернулся к выходу. Я стояла неподвижно и смотрела ему вслед, пока он шел по дорожке и садился в двуколку. Матушка Коннор, которая до этого прислушивалась в ожидании звука отъезжающей двуколки, выскочила из дверей. Увидев меня на дорожке, она вопросительно на меня посмотрела. Я ответила самым грустным взглядом, какой она когда-либо у меня видела, и лишь качнула головой. Ахнув, матушка Коннор попросила пересказать мне слово в слово наш разговор, и я сказала, что ничего важного сказано не было, лишь беседа о погоде и прочих пустяках.
Губы матушки Коннор сжались.
— Я никогда не вмешиваюсь, и ты это знаешь, но с этой невыносимой ситуацией надо что-то делать.
Она повернулась — такой энергии я не видела в ней вот уже несколько лет — и вернулась в дом, хлопнув дверью. Она любила меня так сильно, что не могла видеть моих страданий, даже если в них была виновата я сама. Но разве я знала? Была бы жива моя мама, она бы рассказала, как обычно происходит ухаживание, но она умерла. За мной никогда раньше не ухаживали. С Джеймсом нас поженили родители, и тогда я еще была слишком маленькой, чтобы понимать, что это значит.