Была ли она вообще, эта самая любовь? Та самая, за отрицание которой, классик предлагал вырвать лгуну его язык. Трудно сказать. Такой любви, которая рушит все преграды, будит спящих принцесс и заставляет отправляться незнамо зачем за сорок морей в тридевятое царство, может, и не было. Но были дни и ночи вместе. И вечера, и утра. И было бессонное бдение у кровати больной дочери. И была, конечно, сама дочь и радость от осознания того, что она появится — настоящая, неподдельная — и возвышающее, окрыляющее счастье, когда она появилась.
И было то самое первое свидание на мосту, о котором так не хотелось говорить в ресторане «Под мостом», а за ним еще… ну, не сотни и тысячи, конечно, но с десяток свиданий, на которых Андрей пытался показаться остроумным и просто умным. А Ольга красивой и привлекательной. И, черт возьми, они такими и были! Честное слово, были! А еще был первый совместный отпуск и первая в уже далеко не юном возрасте поездка за границу, в Болгарию. И была до крови прокушенная рука у Андрея, когда ждал он под роддомом Катьку.
И были седые волосы у Ольги, когда Андрей на первой их машине попал в аварию. Сотовых тогда и в помине не было, а из ГАИ на домашний телефон и без подробностей сообщили, что супруг попал в аварию и находится в больнице, после чего повесили трубку. И мчалась тогда Ольга в богом забытый районный центр на перекладных, рисуя в голове картинки одна страшнее другой. Примчалась, чтобы узнать, что у Андрея перелом мизинца на правой ноге и две царапины на обеих щеках. И она была счастлива, что вышло так, а не так, как ей подсказывало ее богатое воображение.
Было, конечно было, и многое. Вот только куда делось-то?
Наутро машина остановилась на улице мертвого в это время года дачного поселка. Вдалеке был виден дымок из трубы сторожки — дежурный топил печку. Было безлюдно и тихо. Деревья уже избавились от листвы. За последними домами поселка черной стеной высился лес. Лишь кое-где белели березы, подчеркивая его мрачную осеннюю неприветливость.
Ольга и Андрей вышли из машины, со скрипом открыли калитку и вошли в мертвый и холодный дом. Андрей поставил на пол пакеты с едой, купленной в магазинчике у автозаправки, и вдохнул тяжелый сырой воздух. Такой сырой, с затхлостью, мертвый воздух бывает только в подвалах, погребах и запертых на зиму дачах.
— Надо бы камин растопить… — пробормотал Андрей. — Пойду дров наколю. Мужик я или не мужик?
Он пошел колоть дрова, заготовленные именно для такого случая еще с лета, а Ольга занялась завтраком. Через полчаса Андрей с грохотом высыпал поленья на специальный коврик перед камином и подумал, что вот уже лет пять у них есть своя дача. Неплохая, в общем-то, дача. С камином и мансардой. И даже с видом на лес. Но если посчитать время, которое они проводят на этой самой даче, то выйдет едва ли пара месяцев.
