— Прости, дорогой, тебе изменяет память. Первый раз ты не заметил это слово еще там, в городе. Когда говорил мне, что все было на самом деле: вся история с Дачником. А оказывается, Гл. Бородаев ее придумал. Зачем же ты мне сказал, что Дачник здесь действительно жил и пропал в новогоднюю ночь?
Не тот, придуманный твоим дедушкой, а какой-то настоящий, живой, так сказать, человек? Взял и исчез… Зачем ты это сказал? И Племянника подучил сказать то же самое? Подумай хорошенько, не торопись.
Глеб не торопился. Он молчал.
— Так, так, так… — сказал я уже с плохо скрываемой угрозой.
— Хорошо… Я тебе… всю правду…
— Вот именно: правду, одну только правду! Ничего, кроме правды!
— Иначе бы ты сюда… А так тебе сразу стало… И другие поехали…
— Подведем некоторые итоги, — сказал я. — Значит, ты очень хотел, чтобы мы сюда приехали. И чтоб заинтересовать нас, сказал, будто все произошло здесь, на этой даче, в самом деле, а не было придумано дедушкой.
— Ну да…
— А почему ты так уж сильно хотел, чтобы мы приехали?
В это время подошла Наташа. И тихо сказала:
— Алик, осталось совсем мало времени.
— Считай, что ты уже на пути к своей маме! — воскликнул я. — Скоро она обнимет тебя…
Покойник услышал мои слова. И не то с надеждой, не то с сомнением произнес:
— «Темницы рухнут, и свобода нас встретит радостно у входа…» Страх, значит, еще не отшиб ему память: он помнил стихи Пушкина, правда, не совсем точно, но помнил…
— Да, встретит! — подтвердил я. — Еще несколько минут — и я выведу вас отсюда…
— Как Данко? — спросил Покойник.
Острая наблюдательность подсказала мне, что он сомневается. Захотелось скорее поразить всех своими находками и открытиями.
— Ты помнишь фразу из «зарисовки» Мироновой? — спросил я у Глеба.
— Какую?..
— В ней не было ничего особенного. Но она кое-что напомнила и озарила меня догадкой. Я даже запомнил ее наизусть. Там было сказано про Нинель:
«Накануне, то есть в субботу, она переезжала в новый дом и простудилась…» Значит, Нинель въехала в совсем новый дом?
— Мне дежурная в школе… А потом она сама… По телефону…
— Разве в совсем новых домах бывают телефоны? Их ставят уже потом, позже.
Почти всегда так бывает. Откуда же она звонила? И разрешила нам ехать сюда без нее? Или, может быть, она с температурой тридцать восемь и пять пошла в автомат?
— Я вам все… Я сейчас же…
— Нет времени! Мотивы преступления объяснишь потом. В электричке! А сейчас смотри мне в глаза. Говори правду, одну только правду, ничего, кроме правды. Где выход отсюда? Или прикажи Племяннику! Ведь это ты его подучил?
