Оникс слизала с пальца капельку молока, что нечаянно пролила, когда он заговорил.
— Сдохни, аид, — отозвалась она, не глядя на него.
И не увидела его вспыхнувших глаз, завороженно наблюдающих за ней. Только подняла голову, когда поняла, что Лавьер смеется.
— Порой мне кажется, что ты специально меня злишь. Может, тебе нравится, когда я тебя наказываю? Скажи, я буду делать это чаще.
Оникс отложила лепешку. Положила руки на стол и чуть наклонилась, пристально глядя в его глаза.
— Я тебя ненавижу, аид. Ты убийца и чудовище. Надеюсь, тебя сожрут демоны архара. И то, что ты называешь наказанием, эти твои прикосновения вызывают у меня омерзение. Я доступно объяснила? Тебе понятно, аид?
Оникс откинулась на спинку стула. Ей было страшно, очень страшно. От его глаз, вмиг ставших темными, от лица без единой эмоции.
— Сколько слов… — протянул он. — Почему же ты такая упрямая?
Он протянул руку и позвонил в маленький колокольчик, который оставил прислужник. Через пару минут парень заглянул в дверь.
— Принести что-то еще, госпожа? — спросил он.
Лавьер поманил его пальцем, откинулся на спинку стула, глядя прислужнику в глаза. Тот сделал два шага и упал на колени, закричал от невыносимой боли, что взорвалась внутри его. Одним движением, не задумываясь, Оникс вскочила и оттолкнула парня, заслонила собой, встав на линии взгляда аида.
Нутро обожгло болью столь сильной, что она ослепла и оглохла, утратила все чувства и ориентиры в этом мире. Не осталось ничего, кроме испепеляющей муки, смертельной агонии, разрывающей внутренности! Это был настоящий архар…
Оникс не сразу осознала, что лежит на руках аида, сидящего на полу.
— Пошел вон, — бросил он пришедшему в себя прислужнику, и тот, шатаясь, вскочил и выбежал, не понимая, что произошло.
Оникс открыла глаза, в которых все еще плескалась боль, и Лавьер сжал зубы.
— Уйди, пожалуйста… — прошептала она.
Он прижал ее крепче, провел рукой по светлым волосам, с удивлением ощущая внутри себя… что? Лавьер не понимал. Странное чувство, незнакомое. Он и сам не понял, почему бросился к ней, когда она закричала и упала, когда все ее тело выгнулось от взгляда темноты.
— Ты должна слушаться, раяна, — тихо сказал он, снова и снова проводя ладонью по ее волосам. Порой ему казалось, что он чувствует гладкость ее волос даже сквозь перчатку. Оникс лежала на его руках и смотрела в лицо мужчины. В ее глазах он видел отвращение.
И не понимал, почему ему так больно. Почему? Может, раяна тоже обладает даром тьмы? Способна взглядом причинять боль?
