Коптилка выбрал неподалеку осколок твердого прозрачного пространства, умело смастерил из него большую выпуклую линзу и подобрался к Рыкко снизу (то есть со стороны свисающих лап). Линзой он сфокусировал свет полутора миллионов звезд. Когда их лучи рассеяны, они лишь щекочут. Но если собрать их вместе… Коптилка собрал и направил этот луч на одну из толстых черных пяток.
Тогда-то Вселенная и содрогнулась от рева…
Коптилка окончил свой рассказ и с видом скромного героя взялся за новую порцию вареников (они на блюде не убывали). Сперва раздался общий хохот. Даже Сырая Веранда улыбнулась. А Локки, тот взлетел на спинку стула, сделал стойку на руках и от восторга заболтал ногами. Но очень скоро хохот притих. Угас. Почему-то все странно примолкли. И Коптилка, зажав вареник в зубах, с удивлением вертел головой: что такое с друзьями?
А те смотрели виновато.
— М-да, Коптилка… — вздохнул наконец Голован. — Победителей, конечно, не судят, но…
— Что «но»? — Коптилка обиделся и положил надкушенный вареник на тарелку.
— Нехорошо как-то, — нерешительно сказала Аленка.
— Что нехорошо?! — взвинтился Коптилка. — А подпускать ядовитость в придуманную крапиву хорошо? Кирилка вон как… завопил…
Кирилка поднял серые честные глаза. И смущенные, и… твердые. Он так смотрел, если надеялся кого-то убедить в справедливости. А делал он это часто. Даже в ту минуту, когда к ним в третий класс ворвался бандит и заорал, махая автоматом, что всех берет в заложники и пусть ему дадут самолет и миллион долларов, а пока не дадут — всем сидеть и не пикать, Кирилка попытался доказать правду: «Но послушайте, пожалуйста, мы-то здесь при чем? Ведь не мы же виноваты в ваших несчастьях. Ведь…» — «Ма-алчать!» — и псих нажал спуск.
Но это случилось давно. Нынешний же случай был, конечно, не страшный, а пустяковый. Однако Кирилка и теперь смотрел очень серьезно.
— Понимаешь, Валерик, это ведь Рыкко подсунул нам ядовитость. Потому что он такой. Но мы-то не такие. Зачем нам быть как он…
Коптилка тяжело сопел. Его немытые уши заметно порозовели.
Сырая Веранда сказала:
— А по-моему, так этому Рыкко и надо.
Аленка возразила:
— Но ведь он спал…
Музыкант Доня, который очень любил книжку «Три мушкетера», поддержал Аленку:
— Надо вступать в бой открыто, а не со спины. И не с пятки…
— Да, — сказал свое слово и Голован. — Крапивная ядовитость, это, конечно, «казус белли», то есть повод для войны. Но войну надо начинать с объявления.
— А он-то! — опять возмутился Коптилка, но неуверенно. — Он-то разве нам объявлял?!
