Это было неправильно. Несправедливо!
Разве для этого строил старый моряк свой клипер-фрегат? Для пыльного комода?
В комнате стоял полумрак, а окошко было светлым, и в нем виднелись черные телевизионные антенны соседних домов. Антенны были немного похожи на мачты клиперов. За одну из них зацепился маленький месяц.
Алешка думал о кораблях, о мастере, и постепенно у него складывались стихи: «Жил-был где-то мастер-корабельщик... Строил удивительные вещи...»
Это сначала. А потом получилось вот что:
Жил-был старый корабельный мастер,
Молчаливый, трубкою дымящий.
И однажды сделал он кораблик —
Крошечный, но будто настоящий.
Был фрегат отделан, словно чудо, —
От бизани до бушпритной сетки...
Но усталый старый мастер умер,
И корабль остался у соседки.
Так Алешка начал свою «Песню о клипере». Он удивился, как легко нашлись нужные слова:
Среди шляпок, старых и затасканных,
Пыльных перьев и гнилого фетра,
Как он жил там — парусная сказка,
Чайный клипер, сын морей и ветра?..
У Алешки даже в горле заскребло, когда он сам себе прошептал эти строчки.
В самом деле, «как он жил там»? Разве место кораблю среди побитой молью рухляди? Ему стоять бы в капитанской каюте, у иллюминатора, за которым — все моря и страны. Или в квартире у старого моряка, где на стенах карты, штурвалы и пестрые индейские маски. Или на столе у писателя, который пишет о путешествиях. Или в комнате у мальчишки, который очень хочет стать капитаном. Даже не обязательно у мальчишки. Многие девчонки тоже любят приключения. Вот и Маша мечтала стать моряком. Да и сейчас мечтает, наверно.
Конечно, мечтает!
Вот бы ей такой кораблик...
Вот бы ей этот кораблик!
Алешка даже задрожал от волнения, такая это была мысль.
Конечно, клипер — самый лучший подарок для Маши! В самом деле, зачем ей четырехцветная авторучка или самодельный пистолет? А парусник — это как сказка.
Только сказка-то — чужая.
«Зачем клипер старушке? — с досадой думал Алешка. — Она на него внимания не обращает. Говорит: случайная вещь. Подумать только: для нее этот клипер — случайная вещь!»
Теперь Алешка ни о чем другом не мог уже думать. Потому что получалась ужасная несправедливость: чудесный кораблик стоял никому там не нужный, а самая лучшая на свете девчонка не могла получить его в подарок.
А как бы она была счастлива! Алешка представил сияющие Машины глаза и будто услыхал ее слова: «Ой, Алешка! Ой, какое чудо!»
Он даже завертелся на диване от всех этих мыслей.
