Мы были привычны класть барана на бок и отрезать ему голову кухонным ножом, как горбушку от батона. Но тут мы сомлели.
Огромное серо-бетонное пространство, далеко вверху потолок, огромные пыльные окна в разбежавшихся стенах. И — работа.
На конвейере — подвешенной на высоте глаз цепи с зажимами — плыли бесконечной чередой куры, подвешенные вверх ногой. Вместо голов внизу у кур капало с красных обрубков шей.
На другой ленте, потолще, точно так же плыли вверх ногами бараны, только что живые, уже без голов, отсеченных вот над тем переполненным головами лотком.
А на третьей ленте, высокой и мощной, медленно ехали, тоже свисая еще имеющимися головами вниз, оглушенные током коровы. На помосте внизу перед ними стояли два бойца в грязно-бело-серых окровавленных халатах и с длинными ножами в руках. То и дело окуная ножи в бочку с водой смыть кровь, они вонзали острейшие мясницкие ножи корове глубоко в основание шеи и делали длинный разрез вдоль всего горла до самой челюсти. Из полуметрового раскрывающегося разреза выплескивался водопад черной крови, и конвейер передвигался дальше.
Пол был в потоках крови, она постоянно смывалась водой в решетки. Запах подавлял сознание.
Мы вышли, матерясь скупо и сдавленно.
— Да ну его на хрен такую работу — сказали мы, отдышавшись на воздухе и закурив — Хрен ли, что в городе. Уж лучше в горах, на воле, нормально, без этой хреноты. Ну так что — в палатке поспать. Плохо, что ли? Идешь, на коне едешь, чай варишь, человеческая жизнь. И как они тут пашут?
Так это я только к тому, что мы обсудили еще один нас впечатливший момент. Там за столиком у окна несколько девушек сидело, на птичьем участке. Молоденькие, веселые, в сравнительно чистых халатах — пили чай и ели бутерброды. И щебетали. На этом месте обсуждения мы пришли в магазин, взяли по полбанки на рыло без закуси (есть никто не хотел) и вынесли свое суждение:
Ко всему, сука, человек привыкает. Поначалу, поди, страшно им было, тошнило, коленки дрожали. А потом привыкли, конечно. А чего — работа, подруги, зарплата, да кругом все такое же делают, а коллектив нормальный, и о семье девкам думать надо, да залетел кто-то обязательно, и одеться хорошо охота — жизнь, в общем. Ко всему привыкнешь. Нам-то поначалу тоже в горах неуютно было. Холодно, мокро, барана долбаного через притор не протолкнешь. А потом втянулись — и ништяк, отлично жили, ребята, ничего трудного. Ну — за то, что хорошо дошли!
И вообще: мясо есть любишь? — а кто в убойном цеху работать будет?
