На шее царица носила золотой диск с изображением Геладикоса. Ее одеяние было из голубого шелка, расшитого тонкой золотой нитью, и по всей длине слева шла пурпурная полоса, от ворота до щиколоток. Лишь царственные особы носили пурпур, по традиции, восходящей к Родианской империи в самом начале ее существования, шестьсот лет назад.
Этой ночью, в комнате дворца, он оказался наедине с самой сильной в жизни головной болью и с царицей — его царицей, — которая смотрела на него в упор мягким, оценивающим взглядом.
На всем Батиарском полуострове существовало мнение, что царица, возможно, не переживет эту зиму. Криспин слышал, как по этому поводу бились об заклад.
За сто лет анты, возможно, поднялись выше медвежьего сала и языческих обрядов, но они совершенно не привыкли, чтобы ими правила женщина, а любой выбор супруга — и царя — для Гизеллы мог осложнить и без того невероятно сложную племенную иерархию и породить кровную месть. В некотором смысле, только благодаря этим факторам она еще оставалась в живых и правила больше года после смерти отца и беспощадной, незавершенной гражданской войны, которая за ней последовала. Мартиниан так объяснял ему положение дел однажды вечером за ужином. Вокруг царицы установилось равновесие между различными группировками антов; если она умрет, это равновесие нарушится, и начнется война. Опять.
Криспин пожал тогда плечами. Кто бы ни правил, он будет вести строительство святилищ во славу бога и ради прославления себя самого. У художников будет работа. Они с Мартиниа-ном пользуются большой известностью, у них хорошая репутация среди власть имущих. Неужели имеет большое значение, спросил он у старого друга, что происходит во дворце Варены? Неужели подобные вещи вообще имеют значение после чумы?
Царица продолжала смотреть на него из-под ровной линии бровей и ждала. Криспин с опозданием понял, чего она ждет, отсалютовал ей чашей и выпил. Вино оказалось великолепным. Самое лучшее сарниканское. Он никогда не пробовал такого сложного букета. При нормальных обстоятельствах он бы...
Он быстро поставил чашу. После удара по голове этот напиток мог совсем его доконать.
— Ты осторожный человек, я вижу, — прошептала она.
Криспин покачал головой.
— Не слишком, ваше величество. — Он понятия не имел, чего от него здесь ждут или чего ему ждать. У него мелькнула мысль, что ему следует быть вне себя от ярости, ведь на него напали и похитили у порога собственного дома. А он чувствует любопытство, он заинтригован и достаточно осознает себя, чтобы понять, что эти чувства уже давно его не посещали.
