Против тостов она ничего не имела, так же как и против поджаренного бекона. Пока я готовил, она оглядывала мою по-спартански обставленную кухню и наконец задала висевший в воздухе вопрос:
– Вы не женаты?
– Развелся.
– И, похоже, довольно давно.
– Совершенно верно, – усмехнулся я. Женился, раскаялся, развелся. И не спешил повторять ошибку.
– Не могли бы вы одолжить мне какую-нибудь одежду, в которой я буду выглядеть не слишком странно?
– Ну… Свитер, джинсы… Устроит?
– С серебряными туфлями это будет смотреться изумительно! – сказала она.
Я сел за стол рядом с ней и стал пить кофе. Лицо у нее было не столько красивое, сколько миловидное – его прелесть заключалась не в чертах, а в красках и в выражении. Брови и ресницы – рыжевато-русые, глаза – светло-карие, губы без помады – нежно-розовые.
Я начал понимать, что в ее манере держаться нет ничего агрессивного. Она просто не позволяла никому относиться к себе покровительственно или принижать ее лишь потому, что она – женщина. Неудивительно, что некоторым мужчинам это не нравится. Но ее коллеги наверняка считают ее надежным товарищем.
– Мне очень неудобно, что с лошадью так получилось, – сказал я.
– Ну еще бы!
Но она, похоже, совсем на меня не сердилась – хотя и могла бы.
– Могу ли я чем-нибудь искупить свою вину?
– Например, отвезти туда, куда мне надо?
– Пожалуйста!
Она задумчиво жевала тост с беконом.
– Ну… мне нужно позаботиться о своей машине. Вернее, о том, что от нее осталось. А потом я буду вам очень обязана, если вы отвезете меня в Гатвик.
– Так вы там работаете? – удивился я.
– Нет. В Хитроу. Но в Гатвике я могу нанять машину. Специальные скидки для работников аэропортов.
Она резала тост правой рукой, и я увидел, что она морщится.
– Вам сегодня на работу? – спросил я.
– Голос у меня в порядке, – ответила она. – Но, может, и не придется. Я сегодня на подмене с четырех дня до четырех ночи. Это значит, что я просто должна быть у себя дома на случай, если кто-то заболеет или не сможет прийти.
– А часто приходится подменять?
– Нечасто. Обычно просто сидишь дома и скучаешь.
Она пила кофе, держа чашку в левой руке.
– А вы? – спросила она. – Чем вы занимаетесь?
– Я барышник. Лошадьми торгую.
Она наморщила лоб.
– Моя тетушка говорит, что все барышники – мошенники.
Я улыбнулся:
– Крупные фирмы ей бы спасибо не сказали.
– А вы на крупную фирму работаете?
Я покачал головой:
– Нет, я сам по себе.
Она доела тост и выудила из кармана моего халата пачку сигарет.
