Павлик часто болел и требовал постоянного внимания, Маша имела подозрительные компании то в старших классах, то уже в институте, ходила по каким-то молодежным неформальным тусовкам, ночным клубам и была больше обеспокоена своими нарядами, чем учебой в институте, куда по ее желанию ее протолкнули родители, — Ирина подняла старые связи, а Антон подкрепил их солидной суммой.
И вот семейная плотина не выдержала натиска новых реалий — все тайное рано или поздно вылазит наружу. Решив однажды привести в порядок бумаги, Ирина нашла в коробке под кучей документов в конверте для фотографий «Кодак» путеводитель по Праге и счет из отеля за три дня прошлого месяца. Она удивилась, чье бы это было, потому что они только мечтали, но так и не добрались до чешской столицы. Но на диво, в том же конверте лежали сделанные на память снимки возле пражских красот. Антон выглядел счастливым — глаза блестели, спина прямая, плечи, как крылья, лицо уверенного в себе самца. Только теперь сердце жены, погрязшей в домашних хлопотах, заколотилось и Ирина осознала неладное. На одной из фотографий он стоял возле трапа самолета, держа в руке свой кожаный портфель и белую женскую сумочку, а на другой — ту же сумочку держала высокая грудастая блондинка, по виду чуть старше Маши, и игриво улыбалась из-под зонтика, а вокруг блестели от дождя старинные крыши Праги.
Как уж Антон допустил такой прокол, оставив дома компромат, неизвестно. Может, временно ткнул конверт в бумаги и забыл, закрутился. Ирина медленно присела на кровать и положила руки на колени. Даты можно было не сопоставлять — в эти дни муж как раз был в командировке в Ужгороде по поводу поставок комплектующих к «шкоде», потому что именно там сейчас собирают эти машины. А она пожалела, что опять выходные пройдут без отца, да еще и ровно три с половиной года Павлику, надеялась отметить с семьей такие себе полуименины. Отметили…
Разговор был нелегким. Антон отпирался недолго и отвечал на все вопросы жены с каким-то нервным облегчением, будто выпускал пар, который давно давил изнутри. Оказалось, что это не «легкое мужское приключение», а уже давнишние отношения, что тянутся они без малого два года, что «вот такая фатальная любовь», которая сильнее его, и что она должна понять, потому что и с ней ведь могло такое случиться, а «он бы понял». На разводе Антон не настаивал, так как, откровенно говоря (тут уже он искал у жены понимания, поддержки и совета, как у старого друга), он еще не совсем уверен, выстоит ли новая любовь в буднях, потому что, хоть и есть у него деньги, но «опыта каждодневной жизни с молодой женой с высокими требованиями он пока что не имеет».
