Организация сбора разведывательных сведений на сопредельных территориях имела свою специфику. Перед отправкой лазутчиков за границу на непродолжительный срок на таможнях заводились специально разрезанные на две части карточки с текстовыми данными на него. Одна из них вручалась лазутчику, другая оставалась на таможне, через которую разведчик должен был возвращаться в Россию. Таким образом, устанавливалась принадлежность человека к русской разведке после выполнения задания. 2 мая 1812 г. майор Каташев докладывал генерал-лейтенанту Витгенштейну: «По сношению Юрбургской пограничной таможни от 23-го числа апреля месяца за № 26, проезжающий заграницу по секретному купону юрбургский еврей Меер Морковский сего числа из Пруссии возвратился, и по надлежащем осмотре чрез Посвентскую рогатку в Россию пропущен».
Если лазутчик убывал на длительный срок, то сообщение с ним поддерживалось через связников—«разнощиков писем», или же почтовой корреспонденцией. Причем в последнем случае сообщение зашифровывалось или вписывалось между строк бытового текста специальными чернилами, видимыми только на свет. Если лазутчик жил вблизи русской границы, то практиковались также встречи с ним на границе или его переход на русскую сторону для передачи собранных сведений и получения новых инструкций.
Данные, поступавшие от таких лазутчиков, основывались на увиденном ими или же опирались на собранные слухи. В подавляющем большинстве случаев лазутчиками были случайные люди, в военном отношении не компетентные. Поэтому не приходится говорить о большой достоверности собранных ими сведений. Хотя иногда удавалось получать и верную информацию. Так, полковник И.И. Турский, состоявший на русской военной службе польский дворянин, представил точные сведения об организации и численности армии Герцогства Варшавского. Вербовались лазутчики и из числа жителей сопредельных с Россией территорий.
Деятельность тактической разведки имела особое значение в последние дни перед войной, когда усилия стратегической разведки в значительной степени были затруднены французскими спецслужбами. Кроме того, даже полученная агентами в Европе информация не могла из-за больших расстояний оперативно попадать в русские штабы. В этот период тактическая разведка значительно активизировала свои действия. По свидетельству генерала от кавалерии׳ Л.Л. Беннигсена, состоявшего при Александре I, император почти ежедневно получал в Вильно
