Миссис Макдауэл остановил звон разбившейся чашки. Она оглянулась. Ее муж брал другую чашку с серебряного подноса.
— Да что с вами? — деланно удивилась Сара. — Моя сказка не имела чести понравиться вам?
— Она меня возмутила! Но, предупреждаю вас, эти намеки ни к чему не приведут. Я не откажусь от своей цели.
— А у вас все еще есть цель?
— Да, есть, — старик начал выходить из себя, — вы ее хорошо знаете, и будьте спокойны, ваши проповеди не изменят моих планов о будущем моей дочери.
— Что же это за планы?
— Нэнси выйдет замуж за джентльмена.
— Не за американца, значит? — спросил Гарри.
— Нет, не за американца. И уж точно не за такого глупого и тщеславного хлыща, как вы, Гарри Палмер.
— О! — вскрикнул Гарри. — Недурно!
— Одним словом, мадам, — продолжал плантатор, — претендент на руку Нэнси Макдауэл должен принадлежать к знатному роду, быть богатым и занимать видное место в обществе. У кого есть уши, да услышит!
И старик ушел, сильно хлопнув дверью.
— Ну, месье Леконт, — сказала невозмутимым тоном миссис Макдауэл, — теперь вам известны условия. Хотите попробовать?
— Позвольте узнать, — поспешно сказал молодой человек, — я подал каким-то своим словом или поступком повод думать, что у меня есть столь наивные мечты?
— О, вы несправедливы к себе! Но успокойтесь, эти мечты вызывались в вас искусственно.
— Мадам… — сказала Нэнси, поднявшись с места.
— О, милочка, сохрани Бог, чтобы я тебя обвиняла! Мои слова относятся не к тебе.
— Не ко мне, не к мистеру Леконту… Так к кому же?
— Да, к кому же? — повторил Шарль.
— Или вы слишком слепы, — продолжала тем же насмешливо-спокойным тоном миссис Макдауэл, — или я плохая рассказчица. Неужели вы не догадались по началу… оно так ясно…
— Я ровно ничего не понял.
— Ну как же… С первого дня вашего приезда мой муж, убежденный, что вы какой-нибудь переодетый принц, прикладывал массу усилий, чтобы заставить вас сделать предложение руки и сердца Нэнси. Ведь принц Красавец — это вы!
Шарль вспыхнул. Тон миссис Макдауэл переходил все границы дозволенного, оттого смысл ее слов казался чудовищным. Инженер собирался уже резко осадить женщину, но в это время Нэнси подошла и встала между ним и мачехой.
— Месье Леконт, — сказала она твердо, — не переодетый принц. Он лучше принца. Он хороший, достойный уважения человек и может гордиться своим именем. У него есть тот титул, на который он имеет полное право, потому что добыл его себе сам годами упорного труда. Под этим титулом он и приехал сюда и, разумеется, заслужил лучшего приема, чем тот, какой он встретил у нас, в Америке.
