Наполеон. Последняя любовь | страница 2



Почему не появилась еще одна мадам де Клиссон, чтобы вдохновлять матросов во время морской битвы, а солдат на суше?

Впереди за линией мачт виднелись гористые склоны острова Святой Елены. Какой ужасный вид! Конечно, его не сравнить с чудесным островом Эльба! [4] Там, если бы ему удалось сдержать собственные амбиции, он смог бы прожить до конца жизни в покое, даже в уважении и респектабельности. Дорого стоила игра в Сто дней! [5]

Он рассвирепел. Он, император победившей Франции и повелитель Европы, добровольно сдался в руки англичанам [6], и теперь к нему относятся как к военнопленному! Он не ожидал от них подобного предательства.

Как на этом вулканическом острове могут жить цивилизованные люди? Если смотреть на высокие и острые скалы, возникавшие будто прямо из моря, по коже пробегает дрожь страха и скалы кажутся такими таинственными и неприступными.

«Франция! Непостоянная Франция! — подумал про себя император. — Неужели ты позволишь, чтобы все это длилось? Твой трон был свободным, от него разило глупыми Бурбонами [7] и грязными париками, которые они носили! Я поднял тебя к такой славе, которая не снилась никому в мире! Франция, Франция, пусть мир узнает, что Наполеон был твоим настоящим императором! Потребуй, чтобы его освободили!»

Его свита ждала, когда он заговорит. Внешне он казался абсолютно спокойным.

Наконец он поднял телескопическую трубу, висевшую у него на шее на плетеной тесьме белого бархата. Неловкими пальцами он направил трубу на гавань Джеймстауна, зажатого между двумя нависающими темными скалами.

Наполеон несколько мгновений внимательно все разглядывал, а потом опустил трубу.

— За железной аркой находится гавань, — тихо произнес он. — Там полно народа. Он жаждет увидеть человека, которые мог бы стать их повелителем. Мне кажется, они ожидают, что меня поведут на берег в цепях. Я не стану сходить на сушу до наступления темноты. Меня невозможно демонстрировать, как укрощенного медведя! — Он сделал шаг назад. — Бертран! Сообщите адмиралу мое решение. Мы сойдем на берег при свете луны.

Гурго всегда с трудом скрывал собственные чувства, и тут он не удержался от замечания:

— Неужели луна когда-нибудь восходит над этой жуткой кучкой шлака из сатанинской печи?!

2

Семейство Бэлкум сидело за ужином. День был особый, население острова волновалось, не переставая, поэтому двое младших мальчиков получили позволение присутствовать на ужине. Вильяму было восемь лет, а малышу Алексу — четыре. Они смирно сидели рядом с матерью, ведь они были отменно воспитаны. Глаза малышки Алекса начали слипаться, и очень хотелось спать.