– Хорошо, что ему нужно?
– Он хочет твоя быстро приехать. Ехать сразу. Ехать огненной…
– Вижу, – сказал я.
Индейцу это понравилось. Он неторопливо закрыл рот, торжественно подмигнул, потом скорчил что-то похожее на улыбку.
– И обойдется это ему в сотню долларов задатка, – прибавил я с таким видом, будто речь шла о пяти центах.
– А? – Индеец насторожился и непонимающе уставился на меня.
– Сто долларов, – сказал я. – Колов. Монет. Доллар сто раз. Моя нет денег – моя не едет.
Я стал отсчитывать сто на пальцах обеих рук.
– Ха. Важный птица, – фыркнул индеец.
Он снова пошарил под грязной лентой шляпы и бросил на стол еще один свернутый лист папиросной бумаги. В нем лежала новенькая стодолларовая бумажка.
Индеец нахлобучил шляпу, не потрудясь вернуть ленту на место. Так он выглядел лишь немногим комичнее. Я сидел, разинув рот и глядя на деньги.
– Консультант астральнее некуда, – сказал я наконец. – Таких умных людей надо опасаться.
– Пора ехать, – небрежно обронил индеец.
Открыв ящик стола, я вынул автоматический кольт тридцать восьмого калибра. К миссис Льюин Локридж Грейл я его не брал. Сняв пиджак и натянув наплечную кобуру, сунул туда пистолет, застегнул ее и снова надел пиджак.
Почеши я в затылке, на индейца это произвело бы точно такое же впечатление.
– Моя есть машина, – сказал он. – Большой машина.
– Я теперь не люблю большие машины, – сказал я. – Моя есть собственная.
– Ты едешь мой машина, – угрожающе сказал индеец.
– Еду твой машина.
Я запер стол и кабинет, отключил звонок и вышел, оставив приемную, как обычно, незапертой.
Спустились мы на лифте. От индейца пахло. Это заметил даже лифтер.
У индейца был темно-синий семиместный «паккард» последней модели, изготовленный по специальному заказу. В такой машине можно ездить с жемчужным ожерельем. Стояла она у пожарного крана, за рулем сидел похожий на иностранца шофер с темным, будто вырезанным из дерева лицом. Внутри машина была обтянута серой стеганой шенилью. Индеец усадил меня на заднее сиденье. Сидя там в одиночестве, я чувствовал себя как покойник, обряженный гробовщиком, отнюдь не лишенным художественного вкуса.
Индеец сел рядом с шофером, машина развернулась в неположенном месте, полицейский на другой стороне улицы как бы нехотя сказал: «Эй» – и торопливо нагнулся перевязать шнурки.
Выехали на бульвар Сансет и быстро бесшумно понеслись в западном направлении. Индеец сидел неподвижно. До меня то и дело доносился его запах. Шофер казался полусонным, но так обгонял лихих ребят в открытых машинах, словно те волоклись на буксире. Навстречу ему везде загорался зеленый свет. Среди водителей есть такие. Он ни разу не остановился на перекрестке.
