Сердце как будто бы разорвали пополам, как ненужную бумагу. Лана подняла глаза, стараясь не выдавать волнения.
Он - один из пациентов. Никакой не особенный.
Фридман пропал, и его нужно найти. И все. Сознание, как злая ревнивая подруга, немедленно подкинуло в голову обеспокоенное Димино лицо: ведь поговорить им так и не удалось. Точнее, возможность была, было десять миллионов возможностей, но бедный парень смотрел на нее такими глазами... ну, такими... Лана так задумалась, что не расслышала последних слов Горгоны.
- Что вы сказали?
Горгона, в последние дни ставшая еще более бледной, с нездоровым румянцем на впалых щеках, спокойно повторила адрес полицейского участка, в котором, по ее информации, держат Антона.
- Ты куратор, - сказала она. - Ты должна поехать.
- Конечно, конечно...
Лана протерла глаза пальцами, как уставший ребенок. Страшно хотелось спать. Отделение психологической помощи реформируют, нужно было собрать и сдать отчеты по исследованиям. Если честно, в том, чтобы ехать и спасать Фридмана из полиции, особого смысла уже не было. Пара-тройка дней - и центр прикроют. Распоряжение сверху. У них там какие-то новые идеи, которые на этот раз обязательно и непременно всем помогут... На кой ляд тогда нужно сдавать отчеты? Тем более что из головы не идут увалень следователь и идиотский Фридман со своими волчьими скулами.
- Конечно.
Лана вздохнула. Было странно вот так вот спокойно спускать в унитаз результаты работы за год, но ничего не поделаешь. Так все устроено и всегда было устроено.
- Алина Борисовна, дайте мне, пожалуйста, немного времени, я кое-что закончу и поеду. Ладно?
Видимо, что было в ее голосе, потому что Алина Борисовна изменилась в лице.
- Ты молодец, - сказал она. - Ты большой молодец, Света. И большой профессионал. Знаешь, я рада была с тобой познакомиться. И работать с тобой - одно удовольствие.
- Я никуда не уезжаю, - Лане стало неудобно. - Будем... будем на связи в Сингулярности, вы там есть, вас подключили?
Вопрос, казавшийся Лане невинным, заставил лицо Горгоны опять почернеть.
- Съезди, пожалуйста, - бросила она сухо. - Сегодня обязательно нужно поехать. Он ждет помощи. Мы должны помочь.
Дальше Лана разбирала истории как во сне. То есть смотрела в какие-то отчеты, данные, читала что-то, сохраняла себе в память, но ничего не понимала. Вообще ничего. Как будто буквы, слова и смыслы перестали иметь какое-либо значение. Прошло два или три часа; руки устали, голова болела, сказывались дурацкие выходные. Как будто слетала в прошлое и нахваталась какого-то советского дерьма.
