- Спокойной ночи.
Снился мне почему-то тот самый кудрявый сын соседей из квартиры прямо под нами. Угловатый парень лет тринадцати-четырнадцати. Там, во сне, он так заразительно весело улыбался, был так окрылен, что и мне стало хорошо.
Он шел по улице едва ли не вприпрыжку, будто страшно давно здесь (в городе?) не был, и наслаждался всем, что видел вокруг: небом, солнечным светом, людьми. Смотрел и никак не мог насмотреться.
***
Рука затекла («береги руку, старик, всякое может случиться»), соседи сверху включили телевизор, тот стал монотонно и непрерывно что-то бубнить. Откуда-то еще послышалось, как играют на рояле, неловко, будто в первый раз открыли крышку, фальшиво и старательно. Окно закрыто, хотя и лето, и на улице довольно тепло, даже жарко. Не помню, почему мы его вчера не открыли, хоть бы проветрили эту индийскую пакость...
Света спала нагишом. Повернулась во сне на другой бок, выговорив что-то как бы четко, но все равно непонятно, и с нее сползло легкое одеяло. Через некоторое время я отреагировал.
- Свет, ну Свет, - полез я к ней, - добро утро!
Она недовольно проворчала что-то в ответ, но через секунду обняла, повернулась и чмокнула меня в нос, едва разлепив глаза.
- Доброе, придурок. Сейчас.
Слезла с кровати и ушла. Включила воду в ванной.
- Тоша! - слышу из коридора, зовет с занятым (наверное, зубной пастой) ртом, что наводит меня на определенные фантазии. - Ты бы тоже помылся, герой-любовник! Идем!
- Потом! - громко отвечаю я.
В такие моменты я всегда вспоминаю песчаный пляж, темную, беззвездную ночь и тихий шепот большой воды, которая медленно облизывает берег. Там холодно и поэтому хорошо. Там она идет по берегу с банкой пива в руке. На ней длинная многослойная юбка и она только что с кем-то болезненно порвала.
- Света!
- Да иду!
Смеется - хорошо, гроза миновала, значит. А то иногда, бывает, неделями дуется, смотрит большими страшными глазами и молчит.
- Иду!
Пока она идет, у меня появляется отличная идея для воскресного утра.
- Ты чего?
Стоит в одних трусах в дверном проеме и смотрит на меня, как баран на новые ворота.
Я думаю: когда она успела надеть трусы?
- Зачем тебе мои туфли?
- Раздевайся. Ну, в смысле. Вот еще.
Протягиваю ей очки.
- Надень очки и туфли. У тебя есть какие-нибудь колготки в клетку?
- Ты порнушки пересмотрел?
На ее лице злость борется со смехом.
- Оденься и вставай так. - Я не знаю, как показать. - Ну так. Ну пожалуйста.
- Хрен с тобой. - Улыбается, спускает трусики и походя бросает их мне. - Идиот! - Смеется, залезает на кровать и встает в нужную мне позу.
