– Мадам! – прокричал мальчик.
Малиновый занавес за дальним прилавком зашуршал, и из-под портрета ребенка с кукольным личиком вышла молодая женщина. Волосы, словно вороново крыло: черные с естественным блеском, заиграли в свете свечей даже без приколотой к ним золотой с жемчугом сетки. Висевший на шее тяжелый золотой крест нырял в низкий лиф землянично-розового шелкового платья – наряд совсем не вязался с клубившейся вокруг пылью. Лицо с огромными глазищами и полными губами приковывало взгляд, да так, что Николас шагнул к женщине без видимой на то причины. Мысли, силясь разобраться в самих себе, размякли по краям.
Женщина приласкала мальчика, склонившись, провела пальцем по его переносице, со сладкой – чистейший мед – улыбкой. Он кивнул в ответ на ее шепот и радостно подскочил к стоящему неподалеку табурету, схватив тонкую книгу в кожаном переплете.
Женщина мерцала в свете свечей, улыбаясь гостям. Ее кожа, золото, бисер и металлические нити, пронизывающие платье, – все взывало, ярко и смело. Свет поймал ее, словно пламя на стекле.
Николас отшатнулся, склонил голову набок, чтобы получше ее рассмотреть. В том, как она, не двигаясь, мерцала, словно свечи, горящие на прилавке, было что-то, что заставило его усомниться в своих глазах.
– Видишь? – усмехнулась София. – Я же говорила: скоро ты и думать забудешь о Линден.
Он повернулся к ней, цепляясь за слова, которые еще секунду назад теснились на кончике языка. Все было не так. Николас не чувствовал натиска влечения, сбивающего с ног, как с Эттой, но… это было… ближе к приступу, наступающему, если выпить слишком много виски на пустой желудок. Недуг.
– Добро пожаловать, – сказала женщина так тихо, что Николас с Софией снова шагнули к ней, чтобы расслышать. Свечи повторили их движение, и, всего на мгновение оторвав взгляд от женщины – Белладонны, – он заметил, что среди вонючего множества разбухших сальных свечей одна горела кроваво-красным.
– Добро пожаловать, уставшие странники, – сказала она, на этот раз с улыбкой, обнажившей прекрасные белые, словно жемчужины, зубы – неслыханные для этой эпохи. – Чем я могу помочь вам?
Эта женщина? Та самая, что сражалась с Сайрусом Айронвудом и обрела независимость? Возможно… ее загадочное очарование… способно растопить даже каменное сердце?
– Мы прибыли купить сведения, – ответила София, опершись рукой и бедром о прилавок.
Николас поднял взгляд на слабо выгнутый свод потолка, недо-купол. Большую его часть покрывала влажная пелена пыли и плесени, побуревшая от времени, но то тут, то там виднелись идущие по краю мистические символы. На вершине сиял серебром большой лунный серп, наполовину скрытый нарисованными вокруг темными облаками.
