Перед глазами возникла огромная морда гайлара, и я словно наяву почувствовала под пальцами жесткую шерсть, которую раздвигала, чтобы осмотреть его раны от клыков других волков-людоедов. Я приподнялась и опустила взгляд на левую ногу Рейна и в этот момент невольно всхлипнула, вздрогнув всем телом. Чуть выше колена такой же рваный шрам. В ту же секунду ощутила, как руки Рейна сжали мою спину, не давая пошевелиться. Вскинула голову и посмотрела ему в глаза, хватая воздух приоткрытым ртом и чувствуя, как все тело начинает мелко подрагивать. Долгим взглядом смотрит в глаза, а на меня волнами накатывает жуткое осознание. Мое сердце гулко бьётся в висках, причиняя боль.
- Ты...? – голос сорвался, а он взгляд держит и не отпускает, и я чувствую, что это намеренно, осознаю звериный гипноз, который и раньше заставлял покорно замирать в его руках.
- Верно, - спокойно ответил, а на дне зрачков сверкнуло фосфором, полоснув меня по нервам. Хотела отпрянуть, но он сжал сильнее.
Наверное, я не просто боялась, мною овладела дикая паника…Я вдруг начала все видеть совсем иначе. Каждое слово, движение, поступок. Они окрасились в иной смысл. Я снова попыталась вырваться, но он удержал и скривился от боли. Я снова начала его жечь.
- Тсссс, маалан, не бойся. Сегодня я тебя не съем. И даже завтра. Это по-прежнему я. С этой секунды ничего не изменилось, кроме того, что ты стала для меня в тысячу раз опаснее, потому что знаешь, кто я. Любого другого за это ждала бы смерть.
Тяжело дыша, старалась унять сердцебиение, а он держал все так же сильно, и запах паленой плоти заставлял дрожать от напряжения. Только я знала, что он не отпустит. Это мы уже проходили не один раз.
- Там… в лесу это ты?
- Это я, - ответил и притянул к себе ближе, - и с баордами я, и несколько лет назад у Тиа тоже я.
Да. Он. Всегда был именно он. Спасал снова и снова в тот момент, когда я травила его бешеной ненавистью, он продолжал любить меня. Разве такое возможно? Страх начал уступать место болезненному ощущению горечи во рту. Как будто с меня спала паутина чудовищной лжи, и весь мир вывернулся наизнанку. Мне страшно. Но я не его боюсь, а того, что не испытываю больше страха перед ним. Боюсь перемен в себе. Боюсь любить его так же сильно, как много лет назад. Любить любым. Постепенно его хватка ослабла, и он начал дышать ровнее, но не выпускал из объятий.
- Почему? Как ты им стал?
Не поняла, как снова провела пальцами по шраму, вспоминая, как волк склонил мне морду на колени, позволяя обрабатывать раны.
