. Большое влияние на Карамзина имел «Синопсис» Иннокентия Гизеля. Из личных конъюнктурных соображений в «Синопсисе» Гизель «изобразил московское царство наследником Киевской Руси»
[278].
«Схема» Карамзина, построенная на средневековой генеалогично-династической идее господствующей верхушки и на постоянном смешении этнонимичных понятий «Русь» и «Россия», имела огромное влияние на дальнейшее развитие российской историографии[279]. Почти двести лет основные ее догмы посредством беллетристики, прессы, а главное — школы, церкви, армии втолковывались в сознание как россиян, так и украинцев и белорусов. На «обычную схему» ориентировались и продолжают бездумно ориентироваться иностранные историки. «К этой схеме за длительное употребление привыкли, а школьная традиция ее укрепила»[280]. М. Карамзин выработал не умозрительную кабинетную концепцию, а действенный миф российской государственной идеологии. Фактическая сторона дела не привлекала его особого внимания — Карамзина интересовал лишь заданный общий ход событий[281]. Для российской историографии, вопреки драматичным государственным и политическим пертурбациям, схема Карамзина вообще остается и до сих пор нетронутой «священной коровой»[282]. Известно, что господствующие круги России постоянно старались имперско-историческими мифами влиять на души порабощенных народов, в частности украинского. Политологи отмечают, что российское государство на протяжении веков носило идеократический характер, то есть власть в России опиралась не на систему законов, а на определенную систему идей: самодержавие, православие, панславизм, марксизм-ленинизм, евразийство и т. п. Идеократическое государство отводит главное место историографии: последняя должна учить, объяснять и оправдывать действия политического режима. Многотомная карамзинская «История Государства Российского» была написана именно в необходимом царизму идеократическом духе. Свою работу Карамзин верноподданнически посвятил «Государю императору Александру Павловичу, самодержавцу всея России», а предисловие начал угодливым оборотом: «Всемилостивейший Государь!». На выход в свет «Истории» Карамзина в свое время откликнулся язвительной эпиграммой Пушкин:
В его «Истории» изящность, простота
Доказывает нам, без всякого пристрастия,
Необходимость самовластия —
И прелести кнута.
Княжескую Русь М. Карамзин, не колеблясь, декларативно объявил первым российским государством. «Праукраинское по канонам европейской истории государство Киевская Русь была объявлена имперскими историками первым российским государством»
