Профессионализация предмета предполагает, что философом можно быть в рабочее время, с 9:00 до 17:00, и что философия необязательно должна становиться образом жизни. Эта модель весьма далека от античной концепции философии, согласно которой философия определялась как стремление к совершенству. Античные скептики проживали свой скепсис, тогда как нынешние скептики, покидая вечером свое рабочее место, забывают о философии до следующего рабочего дня. Философия в том виде, в каком ею занимаются в университетах, связана отнюдь не с формированием человека, но с выстраиванием карьеры. И в этом заключается опасность для философии. Карл Поппер подчеркивает, что истинно философские проблемы всегда коренятся в других проблемах, лежащих за пределами философии, и философия умрет, если лишится этих корней. Пожалуй, можно с уверенностью утверждать, что процесс отмирания корней уже начался. Д. Э. Мур заметил однажды, что интерес к философии проснулся в нем не благодаря жизни или науке как таковым, но благодаря тому, что говорили о них другие философы. В некотором смысле утверждение Мура верно для очень многих профессиональных философов – большинство проблем, которыми мы занимаемся, мы рассматриваем в свете того, что писали о них наши предшественники. Но важнее всего, чтобы философия сохраняла интерес к чему-то за пределами самой себя. В статье 1917 года Джон Дьюи пишет, что философия потеряла себя и все дальше отходит от своей сущности. Тем не менее он видит возможности для развития и возвращения к себе, если философия перестанет быть лишь инструментом, при помощи которого философы решают свои проблемы, и снова станет средством решения проблем всех людей. Или, как говорил Витгенштейн: какой смысл изучать философию, если единственное, на что она годится, – это поддерживать разговор об узких проблемах логики, и если она совсем не помогает размышлять о гораздо более важных проблемах повседневной жизни?
Почему студентов, а также интересующихся философией обывателей так сильно привлекают философы вроде Кьеркегора, Витгенштейна и Хайдеггера, хотя их работы отнюдь не просты? Главным образом потому, что их философия решает в первую очередь экзистенциальные задачи.
Одна из тем, которыми философия занималась на протяжении всей истории – во множестве разных интерпретаций, – это личная идентификация. Эта тема подразумевает множество различных точек зрения. Изначально мы имели дело с экзистенциальным вопросом: «Кто я?» В новейшей философии он скорее формулируется как «Что я?», то есть что представляет собой объект, который называется мной? У этого вопроса есть и более узкая формулировка: «Что означает оставаться одним и тем же человеком с течением времени?» И если во многих других областях современную философию можно заподозрить в полном отсутствии фантазии, с этим вопросом дело обстоит совершенно иначе. Здесь мы находим весьма изобретательные мысленные эксперименты с бесчисленными вариациями таких тем, как трансплантация мозга и т. п. Эти эксперименты проводятся с величайшим остроумием и таким вниманием к деталям, что остается только позавидовать.
