Если не считать усов, то она просто сошла с такой вот карикатуры. Очки, зубы… На зубах стояла скобка, они напоминали клавиши пианино, обмотанные проволокой. Ростом она была пять футов и восемь или девять дюймов, а весила не больше 110 фунтов. Я бы сказал даже сто, но добавил по пять фунтов на каждую грудь, настолько большую при ее тоненькой фигурке, что надпись на майке читалась как «POCK LIVE», и только когда она поворачивалась боком, я мог разглядеть две буквы «S» по краям.[13]
Лиза Фу протянула мне изящную тонкую руку.
— Похоже, мы некоторое время будем соседями, — сказала она. — По крайней мере, пока я не разберусь с этим логовом дракона на соседнем участке.
Если у нее и чувствовался какой-то акцент, то скорее из долины Сан-Фернандо.
— Очень приятно.
— Вы его знали? Я имею в виду Клюга. Так он по крайней мере себя называл…
— А вы думаете, это не настоящая его фамилия?
— Сомневаюсь. «Клюг» по-немецки означает «умный». А на жаргоне хакеров[14] это «хитрец» или «ловкач», что к Клюгу относится в полной мере. Хотя серый процессор у него определенно барахлил. — Она многозначительно постучала пальцем себя по виску. — «Вирусы», «фантомы» и «демоны» выскакивают каждый раз, когда люди из полиции пытаются подключиться к его системам, матобеспечение протухает, битовые корзины переполняются…
Она говорила и говорила, но для меня все это звучало как суахили.
— Вы хотите сказать, что в его компьютерах прячутся демоны?
— Точно.
— Тогда им нужен будет изгоняющий злых духов.[15]
Она ткнула большим пальцем себя в грудь, показав одновременно еще пол-акра зубов, и сказала:
— Это я и есть. Однако мне надо идти. Заскакивайте повидаться в любое время.
Второе интересное событие недели произошло днем позже: по почте пришло уведомление из банка. На мой счет поступили три суммы. Первая — обычный чек из Управления по делам ветеранов войны на 487 долларов. Вторая сумма в 392 доллара 54 цента — проценты на деньги, оставленные мне родителями пятнадцать лет назад.
Третий вклад был переведен двадцатого, в тот день, когда умер Клюг, 700 083 доллара 04 цента.
Через несколько дней ко мне заглянул Хал Ланьер.
— Ну и неделька! — произнес он, плюхнулся на диван и начал рассказывать.
Оказывается, в нашем квартале зарегистрирована еще одна смерть. Письма, переданные с неизвестного компьютера, вызвали множество неприятностей, особенно после того, как полиция стала ходить по домам и допрашивать всех подряд. Кое-кто, почувствовав, что круг сжимается, покаялся в своих грехах. Женщина, развлекавшая коммивояжеров, пока ее муж находился на работе, призналась ему в неверности, и тот ее застрелил. Теперь он сидел в тюрьме округа. Это, пожалуй, самое плохое из того, что произошло, но случались происшествия и помельче, от драк до выбитых стекол. По словам Хала, налоговое управление собиралось устроить в нашем районе специальную проверку.
